Поместный Собор - Антиохийский, Правило 1

То, что евиониты (иудеохристианская секта II века) праздновали праздник Пасхи в тот день, когда это под угрозой проклятия было заповедано иудеям (Исх. 12:6, 14, 18; Лев. 23:5; Втор. 27:26), т.е. в четырнадцатый день первого месяца (нисана), мы видели в толковании 7 Апостольского правила. Такое верование евионитов относительно того, что именно в этот день, какой бы то ни было день недели, и надлежало праздновать этот праздник, разделяли многие христиане востока, которые в остальном, говоря вообще, были православны, особенно в церквах Малой Азии. На западе, а особенно в римской церкви, утвердился одно время обычай праздновать этот праздник в первое воскресение (die Dominico, χυριαχή ήμερα) после четырнадцатого дня того же первого месяца.

Малоазийские христиане, ссылаясь на апостола Иоанна, Филиппа и на некоторых Апостольских учеников, считали, что, следуя примеру Христа, когда Он со Своими учениками праздновал Пасху, должны и они в тот же день соблюдать воспоминание Его смерти (πάσχα σταυρώσιμον), притом таким же образом, как то делал Христос. С этою целью они устраивали особую вечерю, которую ставили в связь с вечерей Господней, и делали это в то время, когда иудеи праздновали свою пасху, т.е. в 14 день первого месяца, причем прерывали на это время пост страстной седмицы. После этого они опять продолжали поститься до наступления третьего дня, в который и праздновали Воскресение Христово (πάσχα άναστάσιμον), не взирая на то, когда приходился этот третий день – в воскресение или в какой-либо другой день недели. Веруя, что в данном случае они поступают совершенно правильно, они считали обычай западной церкви новшеством, противным исторической истине. С своей стороны западная церковь оправдывала свой обычай общей свободой христиан, которые не должны держаться иудейского обрядового закона. По ее утверждению, если христиане не обязаны были праздновать иудейскую субботу, тем менее они могли быть обязаны праздновать иудейскую пасху, потому что апостол Павел не только вообще предоставил христианам свободу относительно празднования известных дней, но особенно сказал это относительно Пасхи (1Кор. 5:7). Притом для христиан невозможно следовать во всем иудейской пасхе, как невозможно и сохранять все те обряды, которые с ней связаны и которые не соблюдались и малоазийскими христианами. Наконец западная церковь считала вполне самовольным и воспрещенным делом прерывание поста на страстной седмице, как то делали малоазийские христиане, потому что пост этот, по преданию Апостольскому, мог прекратиться только в день Воскресения Христова (Трул. 89; Дионисия Алекс. 1)

По поводу упомянутых разногласий между церквами малоазийскими и западной возник большой спор, продолжавшийся несколько веков, причем все, следовавшие относительно времени празднования Христова Воскресения малоазийскому обычаю, названы были четыренадесятидневниками, о чем мы говорили в толковании 7 правила II вселенского собора.

Впервые явно заговорили об этом вопросе в первые годы второй половины II века, когда Поликарп, епископ смирнский, находясь в Риме, захотел сговориться с римским епископом Аникитой о различных предметах церковной жизни, вызывавших разные мнения со стороны азийских и западных церквей. Тогда же затронут был и вопрос о времени празднования Христова Воскресения, но как Поликарп, так и Аникита, каждый с своей стороны защищал обычай своей церкви и дойти до соглашения не было возможности, так как ни тот, ни другой не желали делать уступки, ссылаясь каждый на Апостольское предание в своей церкви. Тем не менее епископы расстались в братской любви, оставаясь каждый при своем обычае, Однако, в скором времени был вновь поднят этот вопрос и притом с достаточной остротой. Споры об этом возникли в Лаодикии, и Мелитон, епископ сардский (в Лидии), издал по поводу этого сочинение в защиту обычая малоазийских церквей (περί του Πάσχα). Это послужило поводом к созыву многих соборов, большинство которых высказалось в пользу обычая западной церкви. Узнав об этом, римский епископ Виктор (189–199) написал несколько писем малоазийским церквам, угрожая в некоторых из них отлучением их епископам, если они не примут и не признают практики западной церкви. Подобная угроза раздражила всех малоазийских епископов, и Поликрат, епископ эфесский, написал от лица всех их резкий ответ Виктору, заявляя, что они не намерены отступать от Апостольского предания и презирают его угрозу. После ответа Поликрата страсти разгорелись еще более, и миру церковному грозили бы еще более прискорбные последствия, если бы к счастью не вмешался в дело Ириней, епископ лионский, ученик Поликарпа, происходивший из Малой Азии. Он написал письмо Виктору, в котором, высказываясь в пользу обычая западной церкви праздновать Пасху в воскресение, дает в то же время добрый совет Виктору (Victorem tanien decenter admonet) не нарушать, ради подобных обрядовых различий, каких было не мало от самого начала церкви, церковного мира и братского единения. Авторитетному голосу Иринея удалось успокоить страсти, и мир церковный не был нарушен.

Споры о дне празднования Пасхи прекратились надолго и каждая церковь продолжала следовать своему обычаю. Этот вопрос был вновь затронут в 325 г. на первом вселенском соборе. Собор занялся пересмотром этого вопроса с намерением предупредить одним общим решением всякий могущий возникнуть по этому поводу спор и водворить единообразие для всей церкви. Прежде всего, на основании 7 Апостольского правила было решено, что христианская Пасха не должна праздноваться в тот день, когда празднуют свою пасху иудеи. Далее, на основании новозаветного учения о седьмом дне, решено, что христианскую Пасху нужно всегда праздновать в воскресение. Наконец, решено, что для указания времени года, в которое надлежит праздновать христианскую Пасху, должно всегда служить первое полнолуние после весеннего равноденствия. На основании всего этого объявлено следующее решение: 1) христианскую Пасху должны все праздновать в воскресение, 2) это воскресение должно приходиться после первого полнолуния, наступающего после весеннего равноденствия. 3) Если случится, что в то же воскресение придется и иудейская пасха, то христианская Пасха должна праздноваться в следующее за тем воскресение. Матфей Властарь в своей Алфавитной Синтагме пишет об этом следующее: «Относительно нашей Пасхи необходимо обращать внимание на четыре постановления, из которых два содержатся в Апостольском правиле, а два ведут начало из неписанного предания. Первое – мы должны праздновать Пасху после весеннего равноденствия (μετά ισημερίαν έαρινήν), второе – не праздновать ее вместе с иудеями в один день; третье – не просто после равноденствия, но после первого полнолуния, имеющего быть после равноденствия (μετά την πρώτην μετ᾿ ισημερίαν πανσέληνον), и четвертое – после полнолуния не иначе, как в первый день седмицы». Это решение Никейского собора стало обязательным для всей церкви, и им руководствуется и теперь наша православная церковь.

Для того, чтобы впредь не возникали прежние беспорядки из-за дня, в который ежегодно должно праздновать Христово Воскресение, и следовательно, чтобы вся церковь праздновала этот праздник в один и тот же день, никейские отцы постановили, что александрийский епископ должен каждый год в определенное время объявлять, в какой день текущего года надлежит праздновать Христово Воскресение.

Поручено же это было александрийскому епископу потому, что Египет славился тогда знатоками лучшего исчисления времени. Ключем к тому, когда именно нужно праздновать Воскресение Христово, служит взятый для этого девятнадцатилетний месячный круг, тот самый, который принят был в Александрии и после которого полнолуния и фазы луны приходились в те же дни месяца, как и предыдущие. Полнолуние после весеннего равноденствия в течение этого девятнадцатилетнего круга приходилось в различные дни месяцев – марта и апреля, причем всегда от 21 марта до 18 апреля (από της χα. του μοφτίοο μέχρι της ιή του άπριλι᾿ου).

В промежуток этого времени и бывает иудейская пасха, т.е. в один из этих 39 дней приходится 14-ый день первого месяца или первое весеннее полнолуние. А так как установлено, что христианская Пасха не должна совпадать с иудейской, а должна быть в первое воскресение после нее, то может случиться, что христианская Пасха придется и после 18 апреля; а если бы случилось, что иудейская пасха падет именно на этот день, т.е. на 18 апреля, которое придется в воскресение, то христианская Пасха празднуется 25 апреля, т.е. в следующее воскресение. Но бывает и так, что иудеи не обращают должного внимания на излишнее число дней после определенного числа поворотов месяца, вследствие чего и празднуют свою пасху иногда раньше, чем наступят полные 14 дней первого месяца, т. е. до 21 марта; в таком случае, говорит Властарь, божественный закон (νόμος θείος) повелевает совсем оставить этот месяц и перейти на полнолуние другого месяца, сообразуя с ним день христианской Пасхи, чтобы не праздновать одновременно с иудеями, а очистить и освободить нашу Пасху от иудейских празднований, – так бывало и бывает теперь, чтобы был большой промежуток времени между нашей и иудейской пасхой.

Согласно постановлению Никейского собора, александрийские епископы начали тотчас после него особыми посланиями извещать весь христианский мир о дне Пасхи данного года. С течением времени эти послания были заменены особым канонионом (κανόνων, пасхалия), в котором было обозначено на несколько лет вперед, когда, в каком году должна праздноваться Пасха. Первый такой канонион составил и издал в 388 году Тимофей Александрийский. Затем Кирилл Александрийский издал новый канонион на 95 лет (от 436 до 531 г.), и так продолжалось и в дальнейшем.

Постановление Никейского собора о времени празднования Пасхи, хотя и было постановлением вселенского собора, тем не менее не могло заставить все малоазийская церкви повиноваться ему, так что даже и после этого собора мы встречаем некоторых даже епископов, нарушавших это постановление и продолжавших, как и прежде, праздновать Пасху одновременно с иудеями. Против таких упорных и издано данное антиохийское правило, налагающее самые тяжелые церковные наказания на всех тех, будь то мирянин или духовное лице, кто не пожелает подчиняться определению Никейского собора; при этом мирянин подлежит отлучению и исключению из церкви, а духовные лица на высших иерархических степенях, как то: епископы, пресвитеры и диаконы – извержению; т.е. лица эти не только лишаются права священнодействовать, но и самого имени священнического, которое вычеркивается из священнического каталога, после чего они приравниваются к мирянам. Хотя правило не упоминает клириков низших иерархических степеней, преступивших изданное постановление, но таковых должно подразумевать среди преступивших это постановление мирян, т.е. они должны быть отлучены и исключены из церкви. Правило подвергает такому наказанию не только лиц, совершивших упомянутое преступление, но и тех, которые осмелятся иметь духовное общение с такими изверженными уже священными лицами.

В данном правиле мы видим одну особенную юридическую норму при наложении церковных наказаний. Соответствующие наказания за совершенные преступления налагаются православным церковным правом или по дамнаторному (обвинительному) или по деклараторному (разъяснительному) приговору. При дамнаторном (обвинительном) приговоре безусловным требованием является то, чтобы надлежащий церковный суд исполнил все предписания относительно судебного процесса, дабы таким путем ознакомиться и убедиться в подлежащем наказанию деле и сообразно с тем наложить на виновного соответствующее наказание. Но случается, что виновный в известном преступлении подлежит наказанию и без такого приговора, а это бывает тогда, когда в самый момент совершения преступления преступник уже подвергся определенному законом наказанию. В таком случае суду нет надобности приступать к исследованию совершенного преступления, потому что с самым совершением его для преступника наступило и соответствующее наказание, а остается только констатировать совершение наказуемого деяния и наказание, причем и судебный приговор бывает только деклараторным (разъяснительным). Сообразно с этой разницей в приговорах, различно называются и соответствующие наказания. При приговоре дамнаторного (обвинительного) характера, наказание называется διχαστική ποινή, судебное наказание; если же приговор бывает деклараторного (разъяснительного) характера, то наказание называется и бывает νομική ποινή, наказание юридическое или законное. Это последнее наступает тогда, когда преступление ставит виновного в такое положение, при котором суду нет надобности судить его и наказывать лишением известных прав, так как само преступление связано с лишением их, и как только совершено преступление, сама по себе наступает и потеря прав. За некоторые тяжкие преступления, особенно касающиеся церковного единства или правоспособности данного лица исполнять известные обязанности в церковном устройстве, такое наказание налагается само по себе церковным правом. Так, напр., если христианин явно отрекся от христианской веры и перешел в какое-либо нехристианское религиозное общество, то такой человек самым актом своего отступничества потерял все права, принадлежащие ему, как христианину, вследствие чего и приговор церковного суда, объявляющий его лишенным этих прав, является излишним. Или, если один из членов церкви за какое-либо наказуемое деяние мирского характера приговорен надлежащим светским судом к тюремному заключению или к другому подобному наказанию, то тем самым это лице подвергается канонической инфамии (бесславию), причем церковному суду нет надобности со своей стороны особо присуждать это наказание. В таких и тому подобных случаях наказание наступает само по себе, как непосредственное следствие известного наказуемого деяния. Из этого и развилось в церковном праве понятие о юридическом или законном наказании, в отличие от наказания, налагаемого после надлежащего судебного следствия и объявляемого надлежащим церковным судом.

Основание к подобного рода наказанию находится в Священном Писании. Апостол Павел, напоминая Титу о человеке – еретике, который не желает слушать увещание обратиться к православной вере, но остается упорным в ереси, говорит, что такой человек развратился, будучи сам осужден, και άμαρτάνει, ων αυτοκατάκριτος (Тит. 3:10, 11). Το же значение имеют и все правила гангрского собора, предписывающие считать отлученными от церкви всех тех, которые совершили одно из преступлений, упоминаемых в этих правилах. Гангрские правила не говорят, что только церковный суд должен объявить наказание за преступление, но относительно каждого такого преступника надлежащее правило, подобно апостолу Павлу, говорит: ανάθεμα έστω, что такой упорный грешник уже осужден. Данное (1) антиохийское правило лучше всего разъясняет нам наказания этого рода. Устанавливая этим правилом, когда должны христиане праздновать ежегодное воспоминание Христова воскресения, собор повелевает в то же время считать отлученными от церкви епископов, пресвитеров и диаконов, решившихся поступить против его определения (τούτον ή άγια σύνοδος εντεύθεν ήδη άλλότριον έκρινε της εκκλησίας). Следовательно, суд не имеет надобности вызывать и судить таких лиц, так как они уже осуждены этим соборным правилом с того момента, как нарушили постановление. В таком случае церковный суд, если он вообще будет иметь дело с преступниками, которые, благодаря самым своим деяниям, подпали под наказание, может только констатировать то наказание, которому виновный подвергся за совершенное деяние, и соответствующий приговор будет иметь только деклараторное (разъяснительное) значение. Впрочем, все выше сказанное имеет значение только для определенных преступлений, относительно которых такое юридическое наказание категорически выражено в правилах. Относительно других церковных преступлений приговор должен быть всегда дамнаторного (обвинительного) характера, с сохранением всех тех законных предписаний, которые установлены при формальном церковно-судебном процессе.

Отцы сего собора говорят, что святые отцы первого собора изложили определение о празднике Пасхи, которого в правилах составленных ими не находится, и требуют, чтобы все сохраняли сие определение, или чтобы не соблюдающие этого определения миряне лишены были общения и извержены из церкви. А если бы противящиеся этому определению были из посвященных и учили бы совершать Пасху с иудеями, – таковых отцы повелевают извергать, а равно и дерзающих иметь общение с ними по извержении, и повелевают не иметь участия даже во внешней священнической чести; так что они запрещаются в священнослужении даже и тогда, когда еще удерживают кафедру или звание епископов, или священников. И седмое правило святых Апостолов повелевает извергать празднующих Пасху с иудеями. Итак в правилах первого собора не находится никакого определения о Пасхе; а вне правил установлено ли что либо, не знаю; ибо не имею деяний сего собора.

Покушающийся изменить узаконенное предание о Пасхе, если он мирянин, отлучен; а клирик – извержен из церкви. И в 7-м апостольском правиле сказано, что пресвитер, совершающий Пасху с иудеями, извергается. Тоже подробно излагает и настоящее правило, именно, что если кто из мирян, преступая законное предание о Пасхе, совершает оную с иудеями, или и сам по себе особо в другое время, тот должен быть лишен общения и отвержен от церкви; а если делает это клирик, то должен быть извержен и лишен и чести по кафедре, а также и все те из клириков, которые будут иметь общение с ним после извержения.

О празднике святыя Пасхи, когда он должен быть, достаточно разъяснено в 7-м Апостольском правиле; его и прочти и написанное в нем. А святые отцы настоящего собора говорят о том, что было определено об этом празднике первым собором. Но в правилах никейских отцев этого не находится, а находится это в деяниях первого собора. Итак, дерзающих нарушать это определение о Пасхе, и праздновать с иудеями, мирян, не с готовностию благопокорствующих церковному преданию, но противоборствующих отцы определяют повергать епитимии всеконечного лишения общения; а посвященных извергать; и не только сих, но и имеющих общение с ними после извержения. А их самих вместе с лишением священнослужения отцы лишают и той чести, какая, по правилам, принадлежит им, как посвященным вне алтаря. Они не должны быть удостаиваемы ни кафедры, ни звания, ни какого либо другого священнического преимущества. Итак, заметь из сего, что если преступление будет не такое великое, за которое должно подвергнуться извержению, но более легкое (например если кто вступил в брак после рукоположения); то таковый может совершать действия совершаемые вне алтаря, может удержать и внешнюю честь. Прочти и 9-е правило неокесарийского собора, и шестого собора правила 21-е и 26-е.

Настоящее правило отлучает тех мирян, которые преступают установление и определение о празднике Пасхи, изданное I Вселенским собором в присутствии Константина Великого (именно определение о том, что Пасха должна праздноваться после равноденствия и не одновременно с иудеями), и не просто преступают его, но и с упорством ему противятся. А епископов, пресвитеров и диаконов, которые преступят это определение, приводя в смятение Церковь, и дерзнут отпраздновать Пасху вместе с иудеями, правило извергает и отрешает как от всякого священнического священнодействия, совершаемого внутри алтаря, так и от всяких иных внешних почестей, подобающих священнослужителям (т. е. права именоваться священнослужителями, сидеть вместе с иереями и, кратко сказать, от права совершать действия вне алтаря, по Вальсамону, о чем см. Анкир. 1, 2 и Неокесар. 9), поскольку такие и самим себе повредили этим нарушением, и других побудили преступить определение. Правило извергает не только таких нарушителей из числа священнослужителей, но и священнослужителей, вступивших с ними в общение.

Смотри также Апост. 7.

Иже узаконенное о Пасце предание преложити покусится: аще есть мирскии человек, да изринется. Аще ли причетник, да извержется.

О сем речено есть и в седьмом правиле святых апостол: яко аще со иудеи сотворит Пасху пресвитер, да извержется. Тоже убо и се правило повелевает: яко аще кто мирскии человек, преступает взаконеное Пасхи предание, и со иудеи или о себе един во ино время восхощет сотворити Пасху, да есть не причастен, и изриновен от церкве. Аще же есть причетник таковое творя, да извержется, и да будет лишен отнюдь святительския чести и имене. И причетницы елико же их приобщаются ему по извержении, и тии да извержени будут.