размер шрифта

Поиск по сайту



Шестой Вселенский Собор - Константино­польский, Трульский, Правило 7

Канонические правила Православной Церкви с толкованиями

Апостольские правила


Правила Вселенских Соборов

  • Пятый Вселенский Собор правил не оставил

Правила Поместных Соборов


Правила Святых Отцов


Соборы Русской Православной церкви



Поскольку мы узнали, что в некоторых церквах диаконы имеют церковные должности и из-за этого некоторые из них по дерзости и своеволию сидят выше пресвитеров, то определяем, чтобы диакон, хотя бы и звание имел, т. е. занимал какую-либо церковную должность, не сидел выше пресвитера, разве только, представляя лицо своего патриарха или митрополита, он прибудет в другой город по какому-либо делу. Тогда он как занимающий место того будет почтен. Если же кто-либо дерзнет этого добиваться, употребляя насилие, то после низведения со своей степени да будет последним из всех в том чине, к которому он причисляется в своей Церкви. Господь наш увещевает не радоваться первым местам, согласно учению, предложенному святым евангелистом Лукой от лица Самого Господа нашего и Бога. Он говорил званым такую притчу: Когда ты будешь позван кем на брак, не садись на первое место, чтобы не случился кто из званых почетнее тебя, и звавший тебя и его, подойдя, не сказал бы тебе: уступи ему место; и тогда со стыдом должен будешь занять последнее место. Но когда зван будешь, садись на последнее место, чтобы звавший тебя, подойдя, сказал: друг! пересядь выше; тогда будет тебе честь пред сидящими с тобою, ибо всякий возвышающий сам себя унижен будет, а унижающий себя возвысится (Лк. 14:7–11). To же самое пусть соблюдается и относительно прочих священных чинов, потому что мы знаем, что звания духовные превосходнее мирских.

I Всел. 18; Трул. 16; Лаод. 20



Толкование

В этом правиле повторяется 26-е Ап. правило и провозглашается общим законом, чтобы больше никто не смел вступать в брак, кто уже сделался иподиаконом, а еще менее тот, кто рукоположен во диаконы или пресвитеры. Желает ли кто-либо из тех, кто вступает в клир, сочетаться законным браком с женою, пусть это делает до рукоположения (πρό τής χειροτονίας, anteqnam ordinetur) в иподиаконы, – говорит правило; после же рукоположения это недопустимо. Сколько нужно было с принципиальной точки зрения сказать по этому вопросу, – мы сказали в толковании упомянутого Ап. правила. Здесь обратим внимание на другое важное обстоятельство, а именно, что этим трулльским (6) правилом отменяется более древнее каноническое определение по этому вопросу: определение 10-го правила Анкирского Собора (314 г.), дозволявшее диаконам жениться и после рукоположения, если они неженатыми были рукоположены во диаконы. Специально об этом определении Анкирского Собора мы говорим в толковании 10-го правила названного собора. Определение это долгое время считалось многими каноническим, и часто ему следовали то в той, то в другой поместной церкви. В первой половине VI века греко-римское законодательство сочло нужным, по просьбе константинопольского патриарха св. Епифания (520–535), издать в этом отношении специальное распоряжение. А именно, 18 октября 530 г. император Юстиниан издал закон, которым объявляется общеобязательным определение 26-го Ап. правила, причем предписывается, в смысле святых канонов, исключение из клира всякого, кто женится после рукоположения в иподиаконы. В том же смысле изданы были затем Юстинианом же три новеллы (VI, XXII и CXXIII), из которых последняя (от 1 мая 546 г.) категорически предписывает, чтобы пресвитер, диакон и иподиакон, женившиеся после рукоположения, были исключены тотчас же из клира (έκβαλλέσθω τού κλήρου) и преданы были бы гражданской власти того места, где состояли клириками. Это подтвердил затем и Трулльский Собор 6-м своим правилом. В этом правиле говорится, что вступать в брак не смеет ни иподиакон, ни диакон, ни пресвитер «по совершении над ними рукоположения (μετά τήν έπ᾿ αύτψ προσερχομένην χειροτονίαν)». Это необходимо разъяснить. Понимая буквально приведенные слова правила и рукоположение в теперешнем значении этого термина, можно было бы заключить, что и над иподиаконами будто совершается такое же рукоположение, при поставлении их в иподиаконы, какое совершается над диаконами и пресвитерами, будто эти иподиаконы не суть члены низших иерархических степеней, а высших, и будто они такие же священнослужители, ίερατικοί, sacris initiati, как и епископы, пресвитеры и диаконы, только лишь на четвертой священнослужительской ступени. Между тем, это противоречит догматическому учению православной церкви, согласно которому существуют только три, не больше и не меньше, степени священноначалия: епископская, пресвитерская и диаконская, получаемые в св. алтаре (έντός τού βήματος) призыванием на рукополагаемых благодати Святаго Духа; противоречит же это и православному чину (посвящения), согласно которому чрез рукоположение или хиротонию (χειροτονία) поставляются только епископы, пресвитеры и диаконы, между тем как прочие – иподиаконы, чтецы и др. поставляются вне св. алтаря (έκτός τοΰ βήματος) чрез чтение молитвы и благословение, что по-гречески называется хиротесией (χειροθεσία). Средневековые греческие комментаторы в толкованиях этого правила не разъясняют термина «рукоположение» в иподиаконы, о чем говорит это трулльское правило, а равно не дают объяснений и в своих толкованиях 13-го трулльского правила, в котором тоже говорится «о рукоположении в иподиакона». Однако из их толкований других правил видно, что они иначе судили об иподиаконской степени, чем об этом учит православная догматика и православная литургика. В толковании 2-го правила IV Всел. Собора, в котором говорится о симонистическом поставлении на разные степени церковнослужения, Иоанн Зонара пишет: «А это настоящее (IV Всел. 2) правило дает об этом предписания более пространныя и различает рукополагаемых (τούς χειροτονουμένους) и производимых; ибо одни рукополагаются, как, напр., епископы, пресвитеры, диаконы и иподиаконы, а другие только запечатлеваются при том и с возложением рук (χειροθεσία), как, напр., чтецы и певцы и подобные сим». То же самое говорит и Феодор Вальсамон в толковании упомянутого правила. На основании того, что говорят эти комментаторы, выходило бы, будто рукоположение в иподиакона по существу одинаково с диаконским и пресвитерским, и что, следовательно, и иподиаконы принадлежат к высшим иерархическим степеням. Вальсамон повторяет это и в толковании 77-го правила Трулльского Собора, говоря: «Заметь, что правило различает священнослужителей, клириков, иноков и мирян. Священнослужители (ίερωμένοι) суть те, которые служат в алтаре и получили хиротонию (οί καί χειροτονούμενοι), то есть, епископы, священники, диаконы и иподиаконы (καί ύποδιάκονοι)»... Подобно этому, выражается этот комментатор и в толковании 51-го прав. Василия Великого. Такое мнение названных греческих комментаторов об иподиаконской, как высшей иерархической степени, является одиноким в истории восточной церковной юриспруденции, и если когда-либо на него и ссылаются, то это делают незначительные авторы. Такое мнение могло возникнуть вследствие того, что, с течением времени, служение иподиаконов было расширено дозволением им помогать диаконам в св. алтаре во время совершения св. литургии; кроме того, на такое мнение упомянутых греческих комментаторов легко могло влиять и то, что в современной им западной церкви введен был целибат и для иподиаконов, которые включены были тогда в ordines sacri или ordines majores. Если в западной церкви запрещение иподиаконам брачной жизни послужило мотивом для включения их в категорию высших иерархических степеней, то нельзя допустить, чтобы в восточной церкви воспрещение иподиаконам вступать в брак после рукоположения могло быть достаточным мотивом для включения их и в этой церкви в категорию высших иерархических степеней, раз по догматическому учению этой церкви иподиаконы не относятся к этой категории. Впрочем, мнение упомянутых греческих комментаторов никогда не считалось в восточной церкви законосообразным; доказательством этому служит бл. Симеон Солунский, излагающий в своей книге о св. священнодействиях и пр. учение о степенях церковной иерархии так, каким оно было в старину и каким является и теперь в православной церкви, а именно: он говорит о рукоположении лишь пресвитеров и диаконов, между тем как об иподиаконах замечает, что они поставляются так же, как и чтецы, и другие низшие клирики. Архиепископ Вениамин в вышеупомянутой книге своей пишет: «Епископския руки наложение, в поставлении иподиакона бываемое, не делает иподиакона чин истинным священства таинства таинством, но токмо церемониальное есть, и единую простую хиротесию или общее рук наложение, каковое бывает на больных и на всяких вещах, освещаемых и благословляемых, а не хиротонию, т.е. не самое таинство священства иподиакон приемлет. Ибо в поставлении его изящнейших тех и божественных и священных слов: Божественная благодать и пр. таинство и священство совершающих, и в посвящении токмо диакона, пресвитера и епископа возглашаемых, никогда не произносит епископ, но единым руки наложением, т.е. хиротесиею и прочтением простыя молитвы на степень иподиакона пρоизводит». Это, что здесь так точно и ясно сказано, вполне отвечает всему прочему, что можно бы привести из патристической и церковно-юридической литературы. Термин «рукоположение», χειροτονία, употребленный как в этом, так и в 13-м правиле Трулльского Собора, в виду вышесказанного, отнюдь не имеет того значения, какое дали ему упомянутые греческие комментаторы. На церковно-юридическом языке этот термин обозначает, как таинственное рукоположение, т.е., возложение архиерейских рук на избранного с низведением на него, чрез молитву, Божественной благодати, так и возложение рук, но без низведения благодати, означает и самое избрание или поставление данного лица на служение церкви. Право таинственного рукоположения принадлежит только епископу, а поставление иподиакона может совершить в своем монастыре и подлежащий настоятель точно так же, как и чтеца. Когда епископ рукополагает пресвитера или диакона, тут главным моментом является призывание Божественной благодати; когда же поставляет иподиакона и др., этого нет вовсе. А что термин «рукоположение» означает, кроме таинственного рукоположения, еще и всякое другое поставление лиц на церковное служение, классическое тому подтверждение мы находим в деяниях VII Всел. Собора. На первом заседании этого собора шла речь о том, как надлежит принимать в православную церковь священных лиц, рукоположенных еретическими епископами, причем прочитано было 8-е правило I Всел. Собора, где говорится о таком рукоположении. По поводу сомнения относительно значения таких рукоположений председатель собора, патриарх Тарасий, дал следующее разъяснение: «слово рукоположение может быть здесь сказано просто о благословении, а не о хиротонии». Принимая теперь во внимание, что это сказано было на VII Вселенском Соборе, который был после Трулльского, и что на этом соборе всего лучше было известно, как думали отцы Трулльского Собора и в каком смысле употребляли в разных правилах своих термин «рукоположение», а это лучше, чем кто бы то ни было, мог знать именно ученый патриарх Тарасий, далее приняв во внимание контекст как этого, так и 13-го трулльского правила, в которых одинаково и для диаконов и для иподиаконов употребляется термин рукоположение, не может быть никакого сомнения в том, что в этих правилах отцы Трулльского Собора не имели в виду таинственное рукоположение, чрез которое сообщается Божественная благодать подлежащим избранным лицам, а употребляли этот термин в широком его значении, а именно, как поставление на известные иерархические степени, независимо от того, каковы эти степени, высшие или низшие. Этим объясняется и то видимое противоречие, заключающееся в 6-м трулльском правиле, которое трактует иподиаконское рукоположение наравне с рукоположением диаконов и пресвитеров, что дало повод средневековым греческим комментаторам включить и иподиаконов в категорию лиц высших иерархических степеней. Этим объясняется и тот факт, что воспрещение брака овдовевшим пресвитерам, диаконам и иподиаконам, предписываемое этим 6-м правилом, не могло быть усвоено всею восточною церковью в течение целого ряда веков. Матфей Властар приводит в своей Синтагме новеллу Льва Мудрого (886 г.), в которой говорится, что в восточной церкви разрешалось неженатым лицам, принявшим рукоположение, вступать в брак в течение десяти лет (εντоς δεκαετίας) после рукоположения. Еще в XII веке константинопольский патриарх Марк ставил Вальсамону вопрос: могут ли диаконы и иподиаконы вступать в законный брак. В XIII веке в коринфской церкви было много приходских священников-второбрачников, которые, именно будучи священниками, овдовели и потом второй раз женились. Это никому не бросалось в глаза, и в этом никто ничего зазорного не находил, пока один из подобных священников не впал в прелюбодеяние и не причинил соблазна. Один из современных монахов, по имени Феодосий, воспользовавшись этим случаем прелюбодеяния священника, поднял вопрос о том, может ли вообще остаться в священном чине лицо, вступившее после рукоположения в брак (второй), и с этим вопросом обратился к известному в то время в Константинополе патриаршему хартофилаксу Никифору, прося сообщить ему письменно об этом свое мнение. Хартофилакс исполнил просьбу Феодосия и в 1255 г. написал ему послание, в котором между прочим говорит, что, по канонической дисциплине, впавшие в блудодеяние и дважды женившиеся не могут исполнять духовную службу. После этого и в восточной церкви утвердилась теперешняя практика, по которой пресвитеры и диаконы не могут больше вступать в брак после рукоположения; однако, от этой практики отступали в отношении иподиакона, так что ныне почти никто не смущается, если овдовевший иподиакон вступит в брак снова.
Осмнадцатое правило первого никейского собора повелевает, чтобы диаконы не сидели среди пресвитеров, а не повинующиеся должны прекращать свое диаконство. А настоящее правило тем, которые дерзновенно и бесстыдно садятся выше пресвитеров, в наказание за их дерзость полагает на лишение диаконства, а понижение в собственной их степени. Ибо если, например, оказавший подобное бесстыдство и занявший место выше пресвитеров состоял в высшей степени между остальными диаконами; то должен быть низведен на последнее место и быть ниже всех. Но если диакон будет послан своим патриархом, или митрополитом в какой либо город с тем, чтобы занял его место, в таком случае он должен быть признаваем и почитаем, как сам пославший его. Итак, каким же образом первое из сих правил наказывает строже того, кто сел среди пресвитеров, так как оставляет его от диаконства, а это назначает более легкое наказание тому, кто сел выше пресвитера, и только низводит его на последнее место в собственной его степени? Говорят, что правило первого собора говорит о тех, которые садятся среди пресвитеров в алтаре во время священнодействия, когда они в особенности обязаны исполнять обязанности диаконов и служить священникам и предстоять пред ними; а правило этого собора говорит о тех, которые вне алтаря, на каком-нибудь седалище займут место выше пресвитеров; ибо хотя и повсюду диаконы обязаны воздавать честь священникам, но особенно при священнослужении. А церковными должностями правило называет начальственные должности. Правило хочет, чтобы тоже самое имело силу и по отношению к прочим священным чинам, так чтобы никто, надмеваясь мирским достоинством, или должностью, не поступал бесстыдно против других и не был дерзким пред высшими его по степени, иподиакон, например, пред диаконом, или чтец пред иподиаконом; ибо, говорит, духовные достоинства превосходнее мирских, то есть говорит почти следующее: если в мирских достоинствах не позволяется имеющему низшее достоинство сидеть выше, или честию преимуществовать пред тем, кто почтен высшим достоинством; то гораздо более не позволяется делать сего тем, которые почтены церковными достоинствами, названными в правиле и духовными, так как оне должны раздаваться не по человеческой милости, но по божественной благодати призыванием божественного Духа.
И имеющий должность диакон, если садится выше пресвитеров, кроме того случая, когда он бывает местоблюстителем патриарха, или епископа, должен быть последнейшим из всех. Изгоняя из церкви мирскую надменность и первовозлежания, божественные отцы постановляют, чтобы никто из диаконов, хотя бы занимал какую бы то ни было церковную должность, не сидел выше пресвитеров, разве только когда он, в качестве местоблюстителя, представляет лице своего патриарха, или митрополита, будучи послан в другой город по каноническим или церковным делам; ибо тогда ему должна быть оказана честь как занимающему место того. А если кроме этого обстоятельства осмелится какой из диаконов, с дерзостью свойственною властелинам, занять место выше пресвитеров, то должен быть понижен в собственной степени и быть последним из всех диаконов.
Осмнадцатое правило первого никейского собора говорит, что извергаются те диаконы, которые сидят среди пресвитеров. А настоящее правило повелевает, чтобы делающие так были понижаемы в своей степени. Ибо если, например, оказавший таковое бесстыдство и севший выше пресвитеров был выше других диаконов; то он должен быть низведен на последнее место и быть ниже всех, не взирая на то, что он может быть имеет церковную должность или достоинство. Если же будет послан от своего патриарха, или митрополита в какой-нибудь город с тем, чтобы занимал его место, тогда он должен быть признаваем и почитаем, как сам пославший его. Итак, каким же образом 18-е правило никейского собора говорит, что диакон, который займет место среди пресвитеров, извергается, а это наказывает его легче, то есть понижением? Решение. То правило говорит о диаконах, оказавших бесстыдство и занявших место выше пресвитеров в алтаре во время священнодействия, потому что постоянно об них рассуждает, то есть о диаконах, которые преподают евхаристию священникам и совершают и другое нечто не надлежащее; а настоящее правило говорит о тех диаконах, которые вне алтаря, на каком-нибудь седалище займут место выше пресвитеров, и поэтому назначает более умеренное наказание. Должностями церковными называются начальственные должности. Правило хочет, чтобы тоже самое имело силу и по отношению к прочим священным чинам, так чтобы никто, надмеваясь достоинством или должностью, не возвышался пред прочими и не был дерзким пред высшими его, иподиакон, например, пред диаконом, или чтец пред иподиаконом; ибо говорит, духовные достоинства превосходнее мирских. (Заметь, что и из настоящего правила открывается, что церковные начальства или достоинства суть церковные степени, как должность диакона и прочия). Удивляюсь, каким образом, при постановлении сего правила, чтобы посланный занимал место пославшего его во всем, что касается чести, епископ гортинский Василий, присутствовавший на сем соборе, по праву всей римской церкви, оказывается подписавшимся после четырех патриархов и некоторых митрополитов; но и он, как кажется, был легатом папы, и поэтому подписался после патриархов, как и прочие легаты, то есть митрополиты фессалоникский, ираклийский и другие. А почему константинопольский хартофилакс, будучи диаконом, садится выше архиереев, об этом сказано в 18-м правиле Первого собора. Заметь так же слова правила, что духовные достоинства превосходнее достоинств относящихся к миру; но не выводи отсюда насильственные заключения, как говорили некоторые, будто церковные достоинства почитаются выше царских, ибо должны стоять ниже этих; а истолкуй это в отношении к тем, например, иподиаконам, которые надмеваются пред диаконами, или к диаконам надмевающимся пред пресвитерами, и скажи, что если в мирских достоинствах не позволяется, имеющему низшее достоинство сидеть выше, или честию преимуществовать пред тем, кто почтен высшим достоинством; то гораздо более не позволяется делать это тем, которые почтены церковными достоинствами, названными в правиле и духовными, и которые самым званием своим обязаны ко всякому благочинию. Итак, заметь это правило, где в конце церковные степени называются достоинствами; ибо много раз в судилище говорили иные, что ни церковные начальники, ни митрополиты не причисляются к списку должностных лиц, и поэтому положение церковного седалища, то есть епископского, не важное, а смиренное; но мне кажется, это не так. Прочти еще 1-ю главу 8-го титула настоящего собрания и помещенное там писанное определение равноапостольного святого Константина Великого, также замечания на 36-ю главу 1-го титула настоящего собрания.
Настоящее правило определяет: поскольку некоторые диаконы, имея церковные должности (такие начальственные служения называются также почестями и источниками дохода, по Вальсамону, т. е. это должности клириков-экзокатакилов: великого эконома, великого сакеллария, скевофилакса, хартофилакса, малого сакеллария и протэкдика), ведут себя дерзко и садятся выше пресвитеров, то впредь ни один диакон, какую бы церковную должность он ни занимал, не должен садиться выше пресвитера, разве только, представляя лицо патриарха или митрополита, он будет послан в другое место по какому-либо церковному делу. Тогда ему будут воздавать бόльшую, нежели пресвитеру, почесть, но не потому, что он диакон, а потому, что, как мы сказали, он занимает место патриарха или митрополита. А тот диакон, который с дерзостью тирана сядет выше пресвитера и которому будет оказано предпочтение перед другими диаконами, равными ему по сану, должен стать последним и низшим среди всех диаконов, потому что Господь в Священном Евангелии от Луки учит нас не радоваться первым местам. Он рассказывает приглашенным на обед или ужин такую притчу: «Человек, когда ты будешь позван кем на брак, не садись на первое место, чтобы не случился кто из званых им лучше тебя и звавший тебя и его, подойдя, не сказал тебе: «Уступи ему место»; и тогда со стыдом должен будешь занять последнее место. Но когда зван будешь, садись на последнее место, чтобы звавший тебя, подойдя, сказал: «Друг мой! Пересядь выше»; тогда будет тебе честь пред сидящими с тобою за трапезой, ибо всякий возвышающий сам себя унижен будет, а унижающий себя возвысится». He только диаконы не должны пользоваться большей честью, чем пресвитеры, и сидеть выше их, но и все прочие низшие чины священнослужителей и клириков не должны сидеть выше старших чинов, т. е. ни иподиаконы – выше диаконов, ни чтецы – выше иподиаконов. Ведь если среди лиц, носящих мирские и светские звания, низшие по званию не сидят впереди и им не отдают предпочтение перед высшими и имеющими более высокое звание, то сколь более должно это соблюдаться среди лиц, носящих духовные и по божественной благодати Духа дарованные звания, которые больше и выше мирских? Прочти также I Всел. 18.
Диакон, аще не посол, выше пресвитера да не седает. И власть некую церковную держа диакон, токмо аще не будет посол патриарш, или епископль, выше пресвитер аще сядет, всех последнее да будет.
Мирскую гордыню и председания, божественнии отцы, от церкве отревающе, повелевают некоторому же диакону, аще и кии любоцерковный сан имать, выше пресвитер не седати: токмо аще будет диакон местный блюститель; рекше, посол, таковый бо лице имать своего патриарха, или митрополита, или епископа, во ин град послан быв, правильных ради и церковных совопрошаней, тогда бо яко во оного место пославшего и почтен будет. Аще же инако дерзнет некто от диакон, мучительское шатание имыи выше пресвитер сести, от своего степене да сведется, и всех диакон последний да будет.