Святаго Афанасия Великаго, Правило 1

Настоящее послание святого Афанасия, написанное до 356 г., адресовано знаменитому нитрийскому монаху Аммуну. Некоторых из монахов соблазняли различные ночные сновидения; в частности же, когда во сне случался экризис, то они считали это телесным осквернением, ради чего обратились за советом к Аммуну. Аммун, в свою очередь, запросил Афанасия, который ответил ему настоящим посланием, которое содержит в себе подробное разъяснение 4-го правила Дионисия Александрийского. Интересно, что в конце послания Афанасий упоминает о двух путях жизни: путь брака (του γάμου) и девства (της παρθενίας). Брак одобряет, но гораздо возвышеннее считает девство, ибо брак приносит, говорит, человеку плод только тридесятый, а девство – сторичный. Это свое учение Афанасий основывает на Священном Писании (Мф. 19:29; Мк.10:30; 1Кор. 7:1, 32–36 и др.).

Сей великий отец, быв спрошен о естественном извержении семени, не нечисто ли оно, отвечал на этот вопрос, что ничто из сотворенного Богом не есть нечисто. Но поелику лукавый всевает, то есть влагает помышления (о нечистоте), и возмущает слабых разумением, то есть простецов, то мы немногими словами с помощию Божьею отженем обольщение лукавого, то есть с надеждою на Бога дадим твердую опору мнению людей простодушных. Святый отец начинает свое слово тем, что приводит место из послания святого Павла к Титу, и говорит, что «вся чиста чистым», нечистым же и совесть оскверняется и все (Тит. 1:15). А это блаженный Павел говорит об иудейской разборчивости в пище, (доказывая), что ничто из того, что создано Богом, по природе своей, не есть нечисто, а для оскверненных нет ничего чистого, так как осквернены их ум и совесть; осквернены же грехом и тем, что мыслят не как должно. Начиная этими словами свое писание, сей великий отец присовокупляет: «удивляюсь ухищрению, то есть обольщению диавола, что он, будучи развращением и пагубою, внушает помышления, кажущиеся чистыми; но то, что делается им, есть навет, то есть тайный обман, а не доказанная истина. Ибо чтобы отвлечь подвижников от обычного и спасительного попечения и, как мнится ему, победить их в этом, он возбуждает такую молву, то есть страшилища, которые производят только пустое беспокойство. «В самом деле, говорит (святый отец), что греховного, или нечистого в естественном извержении (семени)? Это все равно, как если бы кто стал обвинять людей и за прочие отделения, как – то за мокроты из ноздрей, за слюну и за все, что отделяется, то есть извергается и испражняется чревом, выделение чего полезно для жизни». Рассматривает (вопрос) и с другой стороны. Если, говорит, мы веруем, что человек есть дело рук Божьих, то каким образом возможно, чтобы от Бога произошло что-либо нечистое и оскверненное? И если мы род Божий есмы, по Деяниям божественных Апостолов, то не имеем ничего в себе нечистого. Ибо в книге Деяний повествуется, что великий Павел, обращая речь к афинянам, между прочим говорит о Боге: «о Нем бо живем и движемся и есмы, якоже и неции от ваших книжник рекоша: сего бо и род есмы» (Деян. 17:28): так сказано у Арата о Зевсе: но Апостол отнес эту мысль к истинному Богу. Итак, великий Афанасий воспользовался этим для подтверждения своего слова, о том, что если мы Божий род, как сказано в Деяниях, то ничего не имеем оскверненного, или гнусного; мы тогда только оскверняемся, когда грешим; а естественное извержение, бывающее по необходимому требованию природы, не оскверняет. Но так как некоторые, по-видимому, не соглашались с этим и приводили евангельское изречение, в котором говорится: «не входящая... сквернят человека: но исходящая» (Мф. 15:11), то святый отец восстает против такого толкования, и показывает, что противная сторона неправильно понимает сии слова. Именно он говорит, что когда некоторые сомневались о пище, то есть страшились, колебались, как будто она оскверняет употребляющих ее, то Господь, разрешая их сомнение, говорит, что не входящая сквернит, то есть делает мерзким, гнусным, но исходящая, то есть то, что происходит от сердца. И Апостол также говорит: «Брашно... нас не поставит пред Богом» (1Кор. 8:8). Подкрепивши этим свое слово, великий отец продолжает: «но благословно может кто нибудь сказать и в настоящем случае: естественное некое извержение не поведет нас к наказанию. И врачи в защищение сего скажут, что естество выгоняет семя, как излишек; ибо животному даны исходы, дабы посредством их каждый член выделял излишнее. Таковы, говорит, излишества головы – волосы и жидкости, выделяемыя посредством ноздрей и рта; извержения чрева, или целого тела; излишества семенных сосудов – семя. Какой же, говорит, здесь грех, когда выделяется это излишество, как восхотел и устроил Бог, сотворивший человека?» Но чтобы кто не возразил на это, что если, как ты говоришь, извержение семени не есть грех, так как оно совершается естественным образом, то и действительное употребление, то есть совокупление, не должно быть признаваемо за грех, потому что органы, действующие при этом, устроены Богом, (святый отец) спрашивает того, конечно, кто возражает: «о каком употреблении глаголеши, – о законном, или о том, что бывает тайно и прелюбодейно? Ибо законное Бог дозволил, сказав: «раститеся и множитеся» (Быт. 1:28); и великий Павел допустил, говоря: «Честна женитва... и ложе не скверно» (Евр. 13:4); другое же употребление запрещено. Тоже, говорит, найдем и в других случаях жизни. Прежде всего – убивать запрещено, но убивать врагов на войне похвально и достойно великих почестей. Таким образом, одно и тоже в одном случае не позволительно, а в другом позволительно и зависит от различия случаев, лиц и способов. Тоже должно сказать и о совокуплении». В доказательство сего приводит и места из Писания. Затем рассуждает о браке и девстве и говорит, что есть два пути – брак и чистота. Если кто избрал брак, не подлежит порицанию и не будет за это осужден, но он не получит столько даров, сколько тот, кто пожил в девстве; ибо получит, говорит, и он, – потому что и он приносит плод тридесятикратный – за деторождение и воспитание детей, совершаемое в наказании и учении Господни, по Павлу, во Христе глаголющему. Ибо если «честна женитва и ложе не скверно» (Евр. 13:4), то кто целомудренно провел жизнь в супружестве, послужил через деторождение повелению Господа, Который сказал: «раститеся и множитеся» (Быт. 1:28), и понес заботы и труды о рожденных им, чтобы воспитать их в наказании и учении Господни, тот приносит тридцатикратный плод; почему блаженный Павел и говорит, что жены спасутся «чадородия ради» (1Тим. 2:15). Если же кто, говорит (святый отец), восприял чистый и премирный путь, то получит более чудные дарования, потому что этот путь жесток сравнительно с первым и труден (выражение: сравнительно с первым должно разуметь или уже об указанном пути брака, или о начале (девственной жизни): ибо избравший девство вследствие того, что плоть удобопреклонна к наслаждениям и особенно – к наслаждениям совокупления, в начале терпит нужду, когда природа стремится к страсти, и тем более, когда человек молод и цветущ, почему и сказано: «сравнительно с первым»; а когда приклонится к старости, то хотя не погаснет и тогда огнь от страстей, но, по крайней мере, бывает слабее). Сказав это, присовокупляет, что нечистые вопрошения их ранее разрешены божественными Писаниями; убеждает вопросившего утверждать тех, кто находятся у него под властью, и пользуется различными местами Писания; затем, обративши свое слово в молитву, оканчивает послание. Итак, вот что говорит великий Афанасий о естественном извержении семени. А Дионисий Александрийский в послании к Василиду говорит следующее: «все, которым приключилось непроизвольное нощное истечение, да последуют своей совести и да испытают самих себя, находятся ли от сего в сомнении, или нет: подобно как и о пище глаголет Апостол: «аще яст, сомняяйся, осуждается» (Рим. 14:23). И в сем случае всяк приступающий к Богу да имеет благую совесть и благодерзновение по собственному помышлению». Смысл этих слов есть следующий: потерпевший извержение семени должен испытать себя: и если предшествовало какое нибудь страстное возбуждение, вследствие, может быть, нечистого пожелания и похотливого расположения, и таким образом последовало извержение семени, то потерпевший сие не свободен от скверны. Если же ничто такое не предшествовало, и он не осуждает себя за это, так как помысел у него не осквернен, то пусть приступает к святым Тайнам. А некоторые говорят, что Василий Великий потерпевших нечто таковое удаляет от причащения святых Тайн. Ибо сей святый (отец), как написано в его сочинении о подвижничестве, быв спрошен: когда бывает у кого либо обычное и по естеству, должно ли дерзать допускать его к приобщению Тайн? – отвечал: «Апостол учит, что спогребшийся Христу крещением (Рим. 6:4) выше естества и обычая. К этому, с одной стороны, присовокупляет, что «ветхий наш человек с ним распятся, да упразднится тело греховное, яко ктому не работати нам греху» (Рим. 6:6); с другой – заповедует: «Умертвите убо уды ваша, яже на земли: блуд, нечистоту, страсть, похоть злую и лихоимание, еже есть идолослужение, ихже ради грядет гнев Божий на сыны противления» (Кол. 3:5, 6); наконец дает общее определение в словах: те, которые принадлежат Исусу Христу, «плоть распяша со страстьми и похотьми» (Гал. 5:24). Я же узнал, что это совершенство, по благодати Божией, дано и мужам и женам через истинную веру в Господа. Приступать же кому нибудь в нечистоте к святым Тайнам, – это такое дело, страшный суд за которое мы узнаем уже из Ветхого Завета; а если здесь более святыни, то очевидно (и суд) еще страшнее, о чем научает нас Апостол, говоря: «Ядый... и пияй недостоин, суд себе яст и пиет» (1Кор. 11:29). На основании этого ответа, некоторые думают, что Василий Великий извержение семени считает нечистотою. Но это не так; ибо он говорит не об извержении без мечтания, даже и не о том, которое случилось с мечтанием, впрочем, без чувственного возбуждения, или которому не предшествовало пожелание; или хотя и предшествовало, но не утвердилось, а было удалено, когда взяло верх лучшее помышление, так что ни услаждение похотью не произошло, ни помышление не было осквернено. И это для внимательного должно быть понятно из самого писания сего великого отца. Ибо слова Апостола, которым он воспользовался для подтверждения своих слов, упоминают о грехе, нечистоте и злом пожелании; Чем именно он и подтверждает свою мысль, высказанную в словах: «приступать же кому нибудь в нечистоте к святым Тайнам» и прочее. Но никто не может сказать, что Василий Великий назвал нечистотою извержение семени, когда оно бывает бесстыдно: ибо это клевета на плоть; напротив, в гораздо больших местах своих сочинений он любомудрствовал, что тело не есть зло и не начало зла, как думали некоторые. Пусть также никто не подумает, что он говорит противное Афанасию Великому, слова которого все священные отцы уважают по преимуществу. Василий Великий назвал нечистотою, конечно, не извержение семени, а скверное пожелание, в силу которого и совершается грех в мысли через услаждение похотью, и таким образом бывает мечтательное совокупление во сне и извержение семени. Наконец из слов: «я узнал, что это совершенство дано по благодати Божией, и мужам и женам», ясно открывается, что он говорит об извержении семени, бывающем с мечтанием, которому предшествовало страстное возбуждение, и грех в мысли. Ибо совершенство состоит в том, чтобы избегать услаждения похотью и не осквернять ею помысла, а не в том, чтобы не иметь вожделения или, что тоже, не устремлять к тому помысла: это было бы делом природы, или бесчувственности. А не поддаться появившемуся вожделению, не сочетаться с ним помыслом и не совершить греха даже в мысли, это – добродетель и совершенство. И если у кого не бывает извержения семени, это, как дело физическое, не должно быть признаваемо за совершенство; и наоборот, когда бывает, не подлежит обвинению. А я даже думаю, что никто совершенно не избежит естественного извержения, разве только будет совершенно бесчувственным.

Это послание, в котором доказывается, что естественное извержение семени, то есть то, которое происходит от болезни, или от непроизвольного и бесстрастного ночного мечтания, не есть нечисто, так мудро и превосходно истолковал превосходительнейший Зонара, что никто не мог бы сделать этого лучше; и потому мне показалось излишним писать здесь что нибудь от себя. Скажем только вкратце, что естественное извержение семени, если оно случилось вследствие непроизвольного ночного мечтания и без предшествовавшего страстного пожелания, совершенно не предосудительно, как говорит и послание святого Дионисия к Василиду, которое помещено выше. Если же предшествовало какое – нибудь страстное возбуждение вследствие, может быть, нечистого вожделения и услаждения похотью, оно нечисто и потерпевший оное должен воздержаться от святых Таинств и подвергнуться врачеванию, по усмотрению своего духовного врача. Ибо так как существуют три способа, посредством которых воюет против нас сатана, – предрасположение, услаждение и совершение, то если ночное мечтание случилось вследствие только предрасположения, мы должны подвергнуться умеренной епитимии; а если вместе с расположением было и дневное услаждение похотью, и за тем уже последовало ночное мечтание и случай извержения, то должны быть наказаны сильнее, согласно священному изречению, которое говорит: «всяк, иже воззрит на жену ко еже вожделети ея, уже любодействова с нею в сердце своем» (Мф. 5:28). А если так наказывается извержение семени, происходящее от услаждения похотью через ночное мечтание, то тем строжайшей епитимии должно быть подвергнуто извержение посредством малакии, так как оно бывает не во сне и не от грез. Но извержение семени, происходящее от болезни в почках, какова болезнь семяистечения, или болезнь каменная совершенно не подлежит обвинению. Ибо хотя в Моисеевом законе семяточивые признаваемы были за нечестивых, но не с той точки зрения, с какой по нашему закону (люди) признаются чистыми, так что и больные проказою, по древнему, закону были удаляемы как нечистые, а с нами они участвуют в церковных собраниях и молитвах, не встречая в болезни никакого к тому препятствия, напротив, являясь в церкви, как свои. А толкование Зонары не помещено здесь – потому, что оно более относится к изъяснению изречений Писания, а не к каноническому учению. Мы же в настоящем толковании вовсе не заботимся о риторическом сложении, или о красоте слога, или об объяснении изречений Писания, но имеем в виду изучение канонов и законов, и устранение кажущихся противоречий между законами и канонами, оставив в стороне все прочее, как не относящееся к настоящей задаче. Итак, кто хочет найти толкование и изъяснение апостольских изречений и прочих мест, Писания, тот пусть обращается к Зонаре или к другим их толкователям.

Судя по всему, сего великого отца спросили, считать ли греховным происходящее во сне естественное извержение семени, или, как его чаще называют, истечение. В ответ он написал это послание, в котором говорит, что все творения Божии чисты и ничего нечистого или оскверненного Бог не сотворил. Но поскольку у диавола множество разных ухищрений, с помощью которых он обыкновенно смущает и тревожит простых рабов Божиих, подвижников, и мешает им в их обычной добродетели, вызывая в их воображении нечистые помыслы, то нам нужно с Божией помощью обличить эту бесовскую уловку и укрепить мысли наших бесхитростных братьев, чтобы они более не беспокоились.

Итак, Афанасий Великий начинает с изречения блаженного Павла и говорит, что все творения Божии чисты для чистых и добродетельных, а нечистым и грешным все кажется нечистым и оскверненным из-за их собственной оскверненной и нечистой совести. Далее святой удивляется лукавству диавола: как он, сам нечистый, всевает в нас помыслы на вид чистые, а на самом деле они являются скорее искушениями и тайными ухищрениями, чтобы помешать, как мы сказали, спасительному занятию братьев и показать, что он победил их своими нашептываниями, словно каким-то жужжанием насекомых, шмелей, и пустым страхом перед ними, – а это не вносит в нашу жизнь ничего, кроме пререканий и пустословия, которые учит ненавидеть божественный Павел.

Потом святой спрашивает прп. Аммуна, какой грех или нечистота в естественном истечении, которое случается во сне и представляет собой извержение некоего излишка? Разве только осудить вообще все тело человека за те излишки и выделения, которые из него исходят, скажем, за слизь из носа, мокроту и испражнения, необходимые для человеческого организма. Ведь если мы верим (говорит он), что человек – творение рук Божиих (как это и есть по Писаниям), то может ли быть нечистым творение Божие, в то время как все, что Бог сотворил, есть весьма хорошо? И если мы род Его, как сказал поэт Арат и божественный Павел, то, значит, нет в нас никакой части нечистой, и мы оскверняемся только тогда, когда совершаем зловонный и достойный плача грех. А когда у нас во сне невольно случается естественное истечение, то мы претерпеваем это как необходимое следствие нашей природы, подобно тем выделениям, о которых мы уже упомянули.

Но поскольку желающие противоречить справедливо сказанному, а лучше сказать, Богом созданному, приводят против нас изречение Евангелия, которое говорит, что не входящее, но исходящее сквернит человека, нужно разрешить и это их не то что недоумение, а нелепость. Итак, мы говорим, что они, будучи невежественными, и Святое Писание изъясняют по своему невежественному вкусу. А евангельское изречение имеет следующий смысл. Когда некоторые высказывали сомнения (как и те, о ком сейчас речь) относительно пищи, опасаясь, что она может их осквернить, тогда Христос, избавляя их от неведения и делая явным обольщение, сказал, что не входящее сквернит человека, но исходящее. И тут же добавил, откуда исходящее, – из сердца, в котором находятся злые сокровища нечистых помыслов и других грехов. А божественный Павел более кратко и ясно научил нас этому, сказав: Пища не приближает нас к Богу. То же самое справедливо будет сказать и в настоящем случае: естественное истечение не приводит нас к наказанию. И вероятно, говорит Афанасий, такой же ответ им дадут и обыкновенные врачи, чтобы они убедились хотя бы свидетельством внешних. Ведь и они говорят, что Творец дал человеку необходимые каналы для выделения излишков из питаемых членов, как, например, выделения на голове – это волосы и влага, выходящая через каналы в голове (т. е. мокрота из носа, слюна изо рта, слезы из глаз и пр.), а выделения чрева – испражнения. И как все это – выделения, так и истечение во сне – это выделения семенных каналов. Потом св. Афанасий обращается к прп. Аммуну со словами: «Итак, если Бог создал человека и захотел, чтобы он имел тело с такими органами и каналами, то какой в этом грех для человека? Думаю, никакого».

Но нужно еще, говорит св. Афанасий, предупредить возражения лукавых любителей споров, потому что они могут сказать, что тогда нет греха и в непосредственном пользовании семенными органами, потому что они и предназначены Богом для такого пользования и употребления. На это мы отвечаем следующее. О каком пользовании и употреблении ты говоришь? О законной, которое Бог дозволил заповедью возрастайте и размножайтесь и которое похваляет апостол, говоря: Брак да будет честен и ложе непорочно, или о том, которое не освящено, тайно и беззаконно, иначе говоря, о блуде и прелюбодеянии? Если о первом, то ясно, что оно добро; а если о втором, то ясно, что преступно.

И не будем удивляться (говорит святой), что одна и та же вещь бывает иногда хорошей, а иногда плохой, потому что мы видим, что и многое другое в настоящей жизни бывает то хорошим, то плохим. Например, убийство непозволительно, но когда оно совершается во время войны с врагами веры, тогда оно и позволительно, и похвально, и потому победители в войне получают большие почести и в их честь воздвигают статуи, которые возвещают об их победах (см. об этом Василия Велик. 13). Следовательно, и о соитии нужно рассуждать подобным образом. И далее святой словами прор. Иеремии хвалит тех, кто вступает в брак ради чадородия, а распутных устрашает апостольскими словами о том, что блудников и прелюбодеев судит Бог. Потом он говорит, что Бог показал нам в настоящей жизни два пути: один обыкновенный и невысокий, т. е. брак, замужество, а другой ангельский и ни с чем не сравнимый, девство. Тот, кто избрал брак, нисколько не согрешает, но дарований девства получить не может. Впрочем, такой приносит тридцатикратный плод (через чадородие), согласно притче о сеятеле. А тот, кто возлюбил девство и монашеское жительство (хотя оно трудно в сравнении с первым, т. е. или труднее первого пути, брака, или труднее первое время, из-за непривычки и из-за того, что тело молодо и влечется к соитию), получает более удивительные дары, чем даруемое в браке, потому что девство приносит совершенный плод, плод сторицею.

Затем Афанасий говорит, что ответы на подобные порочные вопросы сомневающихся содержатся в Священном Писании. Призвав Аммуна утверждать монахов, которыми тот руководил, советами и вразумлениями, взятыми из святого Евангелия, Апостола и псалмов Давида, он заканчивает послание молитвой.

1. Рцы ми, благоговейне, который грех имать, или нечистоту, естественное некое и неизвольное похотения истечение; может ли жалети кто и скорбети о исходящих от ноздрей и от уст, и от чрева износимых. Тогда бо токмо оскверняемся, егда смрадный грех делаем: истечение же естественное внезапу бываемое, естественное дело есть. Аще же неции бессловесно реченое во Евангелии нудяще прилагают глаголющее исходящая оскверняют человека; се же реченое наводит, откуду исходящая сквернят; яко от сердца, идеже суть лукавии и скверни помысли.

2. «Блудником же, и прелюбодеем судит Бог» (Евр. 13:4). По закону же оженивыйся, несть согрешил, но обаче толиких даров не примет, елико же не оженивыйся Господа ради, примет бо и той принося плод, иже в тридесять. А иже чистое евангельское изволив житие, еже в девстве пребывати, дивна имать дарования, приносит бо совершен плод, иже восто.

Эта вторая половина сокращенного текста послания святого Афанасия к Аммуну в славянской Кормчей поставлена после ниже следующего послания к Руфиниану.

1. Скажи мне, благоговейнейший, что греховного или нечистого заключает в себе непроизвольное, естественное истечение (семени)? Разве захочет кто поставить в вину то, что отделяется из уст, носа и чрева? Мы тогда только оскверняемся, когда совершаем зловоннейшее дело – грех. А естественное истечение, случающееся непроизвольно есть дело природы, хотя некоторые неразумно и насильственно изъясняют евангельское изречение: «исходящее... сквернит человека» (Мф. 15:11). Но к сему изречению прибавлено; откуда исходящее? – «От сердца», где (имеют место) злые и скверные помыслы (Мф. 15:18, 19). 2. «Блудников... и прелюбодеев судит Бог» (Евр. 13:4). Женившейся по закону не согрешил, но не получит таких же даров (как пребывающий в девстве): получит и он, принося плод тридесятикратный. А избравший вышемирную жизнь в девстве имеет чудные дары, ибо приносит плод совершенный, плод сторичный.