Его же, о кротости

Его же, о кротости[1].

Думаю, все вы ясно знаете, что прилично разумно слушающим слова Божии упражняться в хороших нравах и добродетельных обычаях. Чем особенно отличаются рабы Христовы от незнающих истины, так это тем, что они живут по добросердечию и делают свою жизнь достойною благочестия. Ничего нет неестественного, если незнающие Христа порочны и негодны по своему обычаю; а раб Христов пусть более называется по кротости нрава, чем по имени, положен­ному на него его родителями. Не столько Бог любит род человеческий за девство, за пост, за презрение имущества, за готовность простирать руку нуждающимся, сколько за кротость и благопорядок в нравах; даже готовность помогать нуждаю­щимся у всех любящих Христа ни откуда больше происхо­дить, как только от добросердечия. И как потоки из источников, так попечение о нищих (проистекает) из кротости права. Всякий добрый и кроткий легко привлекается к человеколюбию, и не может перенести пренебрежение к находящимся в нужде, считая бедность других несчастием для самого себя. Зависть хуже всего; а добрый и кроткий муж не допускает в свою душу этой злой болезни, но, при виде братьев, пользующихся хорошей славой, сорадуется и желает счастья, считая хорошую славу других хорошею славою для самого себя, почитая достояние друзей общим, сорадуясь им в добром, скорбя с ними в печали. Таковы дары кротости, такова жизнь живущих добротою: кроткий - отец сирот, заступник вдов, попечитель о бедности, помощник обижаемым, всюду правдив. Живущий кротостью почтенен - и отец для сына, и сын для отца, и раб для господина, и ничто другое не помогает столько господину пользоваться благосклонностью рабов: когда они видят его радующимся добру и относящимся ко всем кротко, - высоко ценят и удивляются, считая (его) более отцом, чем господином и обладателем.

Вот мы, по нашим силам, тщательно исследуем, сколько для добрых происходит блага из кротости их нравов. Кроткий любезен для видящих, любезен и для знающих по слуху; нет никого, кто бы, слыша, что хвалят человека за кротость, не пожелал на него взглянуть, приветствовать и постоянно ви­деть, извлекая отчасти для себя пользу из такой дружбы. И если какие-нибудь друг с другом поссорятся из-за имуще­ства, они спешат к доброму и кроткому, думая, что всякий спор и тяжба разрешатся скоро по его доброте. И если слу­чится, что люди злорадствуют друг к другу, - кротость судьи пристыжает, так что легко увлекающиеся гневом и яростью делаются кроткими. А если некоторые, желая приводить ссоря­щихся к дружбе, сами себя покажут иными, то к ним не может явиться уважения, - потому что в каждом деле, думаю, убедителен тот советник, который прежде вех берётся за действия, держаться которых он советует. Итак, когда учи­тель доброты является первым утверждающим свои наставления, - он, как только появляется, укрощает даже беснующихся, и совсем ему не нужны внушения и слова, он вводит мир, прежде чем что-либо произнесёт. И как луч солнца, появившись, быстро прогоняет тьму, так добрый и кроткий быстро изменяет смущение и ссору в мир и тишину. Следует также и то заметить, что только о мирных по нраву Христос говорит, что они сыны Божии (Mф. 5:9). Итак, за что Он предоставил участие в собственном Своём названии только добрым? За то, что только становящийся между другими виновником дружбы и мира подражает по силе Сыну Божию. Он, как Бог и Господь всего, явившись к нам через Свою божественную плоть, соединил в любви святых ангелов и людей, бывших в неприязни; а добрый человек убеждает братьев, родственников и домашних, стоящих друг к другу в неприязни, - почтить законы Божии и, отбросив вражду, любить друг друга, по божественному повелению. И что в теле нашем жилы, то добрый человек в доме, церкви и городе. Павел обычно называет братьев телом и членами друг друга (Еф. 4:25); приводящий к любви разделившихся и ссорящихся подтверждает слово Павла, убеждая всех не забывать своих членов, и не поедать друг друга. Итак, истинно то слово, - что становящейся виновником мира между братьями, сближающей и соединяющей разделившихся и ссоря­щихся друг с другом, имеет ту же самую силу в церкви, доме и городе, какую имеют в теле жилы. Каждый получает эту силу над другими, когда он сам первый является живущим по добру; а легко увлекающейся гневом может по­казаться смешным для многих, когда будет стараться делать кроткими раздражающихся. Что может быть хуже людей, служащих рабами греху? Кто, видя такого, не отвращает своих глаз? Гневный муж неприятен для встречных, неприятен для соседей, и, если будет поставлен в нужду относительно денег, не легко добудет облегчителей бедности; он общий враг и граждан, и пришельцев, когда шумит и кричит, наносить удары встречным, говорит возможное и невозмож­ное; у такого взор отуманивается, лицо вздувается, язык неистовствует, руки легко поднимаются на всё, такой делает свойственное одержимому демоном, и иной, видя человека в ярости, может недоумевать - демон ли преследует несчастного, или сам по себе он увлекся в такое безумие. Гнев - послушный демон, самопроизвольное безумие, отсутствие мозгов; раздражающийся - игрушка диавола, мастерская демонов, служитель, достойный их злости. Скажи мне, чего особенно желают демоны, чтобы люди делали? Не того ли, чтобы оскор­бляли родителей? Чтобы возлагали на родивших свои скверные руки? Чтобы злословили Бога? Всё это дела раздражающихся, так что ярость легко делается у поработившихся гневу и ви­новницей нечестия. Предавшие самих себя ярости не могут даже скоро сдерживать самих себя; но, как в ненастье и морскую бурю, при отсутствии кормчего, волны, овладевая оставленным кораблём, быстро потопляют его, так и ярость, точно какая гроза и упавшее на душу ненастье, быстро делает поработившегося ей безумным и помешанным. Итак, что же? (Дело) доброжелательных людей - заранее останавливать эту болезнь, удерживать душу и успокаивать ярость увещаниями Писания, прежде чем увлечься гневом. Если звери легко уступают заклинаниям чародеев, - чему удивляешься, что слова Христа быстро изменяют дикую душу в тихую и уравно­вешенную? "Всякое раздражение и ярость", - говорит (апостол), - "и гнев, и крик, и злоречие со всякою злобою да будут удалены от вас; но будьте друг ко другу добры, сострадательны, прощайте друг друга" - если кто-нибудь будет иметь укор к кому-нибудь, - "как и Бог во Христе простил вас. Итак, подражайте Богу…" (Еф. 4:31,32; 5:1). Видите ли, каков кроткий? Подражателем кого он называется? Не ангелов, не архангелов, но Владыки всех. Хотя и они - кротчайшие и исполнены всякой добродетели, однако Павел назвал кротких соревнователями Божиими, чтобы величием этой чести наставить слушающих быть кротчайшими, чтобы всякий, оскорбляемый или терпящий что-нибудь иное ужасное, переносил поношения кротко, и удерживался бы от гнева, как имеющий следовать Богу, в воздержании от гнева. В чём именно (дело) Божие? Он свыше всё видит и слышит, а много обид в том, что говорится и делается на земле. Есть некоторые, дошедшие в нечестии до того, что даже Бога злословят, когда опечалятся чем-либо в своих делах, и, смотря на небо, не удерживаются ни от какого слова; а Бог переносит, и не мстит, имея столько силы для отмщения нечестивым. Если бы Бог наказывал всех согрешающих, очень мало было бы спасающихся, ни живых не было бы до­статочно для погребения. Потому Давид говорит: "Если Ты, Господи, будешь замечать беззакония, - Господи! кто устоит? Но у Тебя прощение…" (Пс. 129:3,4). Теперь же и в этом самом Бог показывает Своё человеколюбие, - что Он не наказывает даже по справедливости. Итак, кто желает быть подобным Богу, пусть будет, по силе человеческой, кротким и смирным, и пусть благородно переносит, когда будет терпеть что-либо ужасное от посторонних. "Любите", - говорит (Господь), - "врагов ваших, благотворите ненавидящим вас, благословляйте проклинающих вас и молитесь за обижающих вас…", "…да будете…"подобны Отцу вашему, -"…ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных" (Лук. 6:27;Mф. 5:44,45).

Итак, много есть добродетелей, приличествующих христианским мужам, но больше всех кротость, потому что только сияющих ею Христос называет ревнителями Божиими. Нам следует, когда оскорбит кто-либо, или ударит, или сделает другое что ужасное, переносить всё благородно с спокойною душою, помышляя о том, что кротость делает подражателями Богу. И сам Владыка и Спаситель наш, будучи оскорбляем, получая удары, подвергаясь пригвождению, распятие на кресте, кротко перенёс иудейское безумие, и не отмстил, имя столько силы для отмщения нечестивым, но показал Свою силу в сотрясении земли, воскресении мёртвых, сокрытии солнца и обращении дня в ночь, а кротость и человеколюбие в том, что не наказал никого из нечестивых, - чтобы знали все нечести­вые, поднимавшие руки на Владыку, что так легко потрясши землю и повелевший солнцу сразу сделаться невидимым легко бы наказал безумцев; теперь же, так как Он смирен и кротко переносит безумие нечестивых, не только сам кротко претерпел распинающих, злословящих, но даже умолял Отца не употреблять против нечестивых небесных стрел. Итак, когда к тебе, терпящему что-либо ужасное и невыноси­мое, подступят гнев и ярость, вспомни о кротости Христа, и скоро станешь смирным и кротким, извлекая величайшую пользу из кротости не только для себя, но принося пользу даже врагу, и наставляя (его) быть добрым. Когда он увидит, что ты, удерживаясь от гнева, до крайности кротко терпишь, - скоро и он будет хорошим и добрым и, отбросив ярость, пожелает сделаться ревнителем твоей кротости. Таким образом, кто желает побеждать раздражающихся, - пусть благородно пе­реносит оскорбления и удары, - и он увидит много перемены в обезумевшем и поражающем; если же он, побеждённый гневом, будет стараться отразить равным (оружием) врага, - не будет никогда предела гневу и борьбе, но вечно безумствующие и желающие побеждать друг друга поношениями и ударами увлекутся в безграничную войну и борьбу, замышляя друг против друга, навязывая клеветы, осмеливаясь ложно клясться, думая обвинять в том, чего не видели и не слы­шали, днём, как собаки, неистовствуя и ища врага, а боль­шую часть ночи употребляя на обдумывание какого-либо зла и приготовление козней. Таких не очищает от страстей даже сон, но, при мысли, что есть враг, что он поносит и поражает, они пробуждаются во время сна, желая взаимной резни больше, чем трапезы; а другие, в опьянении гневом, чем больше получают зла друг от друга, - нанимая клеветников и преподнося один другому невыразимые обстоятельства, - тем более подстрекаются на безумие. Что, (как) говорят, терпят пьяницы, которые ненасытимым пьянством увлекаются к более сильной жажде, то же терпят поработившиеся гневу, ко­торые увлекаются безмерными спорами к всё большему и тяжелейшему безумию: этот назвал рабом, тот - сыном блудницы, этот - безумным, тот -бесноватым, этот - вором и несправедливым, тот - исполненным всякой низости. Потом, в опьянении от гнева, схватившись друг с другом, бывают почти похожи на зверей, когда бьют (друг друга), толкают, кусают, рассекают тело, не щадя никакой части (его), ни глаз, ни ушей, ни носа, ни лица, ни другого какого-либо члена, но, столкнувшись друг с другом и рассекши самих себя, - и какого (только) зла не сделав? - удаляются от борьбы: один с вырванным глазом, другой - губами, иной - другою какою-либо частью тела, губя более душу, чем тело, в безумии, помешательстве, ярости, в неведении закона Божия и Спасителя, повелевающего побиваемым, поражаемым и прочее терпящим переносить всё благородно со спокойною душою, и побеждать кротостью ярость обижающих. Делающий так вос­хваляется людьми, а венчается Богом и Спасителем. Потому нужно, в виду венца, который приготовляет Бог для хороших и добрых, быть стойким и кротко терпеть гневаю­щихся. Ведь глупо, что борцы гимнастических состязаний, в виду пустой славы и ничего нестоящего венка, переносят пыль, удары и раны, - а мы, имеющие увенчаться Христом, не удер­живаемся от гнева, не переносим всё благородно, но предпочитаем краткое удовольствие и несправедливую ярость небесной чести и хорошей славе. И то мы знаем, что из многого и великого, чем была украшена жизнь праведных, это, т. е. жизнь по доброте и кроткое отношение к обижающим, прежде всего другого сделало блестящими этих мужей. Благодаря этому, Моисей, кротко перенося иудейское безумие и спасая своими мо­литвами врагов, насладился небесною честью и хорошею сла­вою более остальных, и был назван другом Божиим; бла­годаря этому, Давид, щадивший врагов и неприятелей, снискал пред Богом много благоволения и любви. Это может украшать всякого человека, а особенно состоящих во власти. Для всемогущей царской власти сдерживать себя и делать закон Божий своим водителем в делах - это великая похвала и слава. Я Павел, и Пётр, достигшие через эту добродетель небесного свода, жили ею, воссияли кротостью больше, чем про­чими благами, чествуя поношающих, делая добро врагам, часто спасая молитвами побивавших камнями; поступая так, они знали, что это особенно угодно Богу, и более прочих благ почитается на небе. Потому они оказались свою жизнь украшающими кротостью, и прочих людей побуждающими к ней. Видя также Стефана молящимся за врагов во время опасности за благочестие (Деян. 7:59), мы одинаково удивляемся кротости и подвигам. Итак, когда у нас столько и таких руководи­телей в доброте, будем побуждать самих себя и других идти по их следам, и служить кротостью Богу, принимающему это служение с большей радостью, чем все остальные добро­детели. И божественнейший Павел, намереваясь показать добродетель апостола, желает явиться служителем Христовым осо­бенно по кротости (1 Тим. 3:3; Тит. 3:2); хотя много он мог сказать, если бы желал говорить о предметах, украшающих апостола - об изгнании демонов, воскресении мёртвых, однако, всё это миновав, он всюду рассказывает о доброте в нравах, излагая и говоря, в каком кротком отношении он был ко врагам, чтобы и нас убедить идти по его следам, и быть добрыми и кроткими. Итак, справедливо следовать этим святым, и делать их примером жизни для себя, чтобы, блистая всем прекрасным, достигнуть нам благ, обетованных великим Богом и Спасителем нашим, через Которого и с Которым Отцу со Святым Духом всякая слава, честь и дер­жава во веки веков. Аминь.


[1]Подобно предыдущей и эта беседа признается сомнительной. Об авторе ничего неизвестно.