- В Египте фараон в снах разобрался, – (на книгу Бытие 41 глава).
Еврей в тюрьме сидящий разгадал;
Таких Иосифов пересчитать по пальцам,
Хотя по камерам еврейчиков – завал.
Всё так же жрут пузатые коровы
Тростник-валюту, тощих не боятся,
И не насытится никак жидовства прорва,
Трудяги-нищие у кровопийц – их яства.
И президент спокойно почивает
В чужой гробнице, как медведь в берлоге;
Сны не тревожат, их блюдёт Чапаев,
Канонизуют их жирные утробы.
На снах кошмарных зиждется страна,
Болотные химеры у штурвала,
На два колена призваны хромать, –
Разбой-элита всех обворовала.
Кошмарные жидовские законы,
Грабительские беды перестройки,
Семь – полноту в свой банк, шутя, загонят,
Попробуй-ка скажи о том и тронь их!
Такой галдёж, мычанье дикой прессы,
Такие вылупятся острые рога
Об экстремизме – суд, лютуя, треснет...
Но это всё до времени… пока.
Потребуется ли когда Иосиф, –
Спасённый виночерпий всё забыл,
Никто за хлебодара не попросит,
Но ржут придворные средь тёлок и кобыл.
Демографическая бойня, катастрофа,
Всех тощих тучные сжирают натощак;
Бесплодная Рахиль, родится ли Иосиф?
Абортницы в египетском плену молчат.
Сны превратились из кошмара в явь,
Страну сжирают жирные коровы.
Дай, фарисеям, Господи, понять,
Не обойтись иначе малой кровью.
15.01.2008. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- В закатных лучах тот цветок не зачах…
На фото девица в крещальных одеждах;
Такие смущали не раз палача,
Они на арене герои, как прежде.
И где-то чуть ниже, а может, и рядом,
Рыкающий лев, как орудие зла,
И тешатся зрители, зрелищу рады,
История мира в подобных узлах.
Прошло освящение водных естеств,
Вопросы отвечены правильно, кротко;
Сегодня крещение высветит крест,
И смоет незримо грехи и пороки.
Факел зажжённый энергией Духа,
И Дух в помазании сходит незримо,
Пусть ревность Елены во век не потухнет.
Как на аренах тогдашнего Рима.
Нездешней походкой к ступеням купели
Шагнула тринадцатилетняя дева;
Крещальные строки Писанья пропели, –
Как во время к этому месту поспела!
Остались мгновенья и прежняя жизнь
С упрямством, ошибками, непослушаньем
Отрежется, смоется, свалится вниз,
Они столько лет тормозили, мешали.
Сегодня ты станешь частичкою братства,
И Церковь Христова обнимет невесту;
Придётся мужать и за звание драться,
Целуешь впервые даруемый крестик.
Твой путь в «Житиях» обозначился чётко.
Желаю тебе благовестницей стать,
Поститься, не стать разжиревшею тёткой,
И сохранить свою юную стать.
Желаю всю жизнь быть невестой Иисуса,
Одежды крещальные свято блюсти,
Пылать благовестьем и змей не подкусит,
Мы ждём Киприанов и нежных Устин.
06.08.2007. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- В запасниках разыскивают мощи,
Иконы-раритеты, утварь, облаченья.
И возвращают с помпой – патриарх хлопочет
Дыру и пустоту прикрыть хотя бы чем-то.
Но всё всегда всё так и остаётся
Без слова жизни и без благовестья;
Пророки не заглядывали в гости,
На месте святости преосвященно-мерзкий.
В Израиле однажды, только раз,
Единственно, столетий за шестнадцать,
Весь клир тогда до денег был горазд,
На прихожан забрасывали снасти.
И в ящике для сбора многих средств,
На самом дне заваленным и скрытым,
Монетами вдовиц из всех Сарепт,
Нашли заплесневелый, почерневший свиток.
И прочитали, ахнув: «Боже мой!
Да это же глаголы Иеговы!»
Прочли про гнев, падёт палящий зной,
Закон к ним возгласил, не то, что нам иконы.
Царь зарыдал, священство в сокрушенье,
Епитимья желанна для народа;
Нам не ответить за одно крещенье,
Так исказили – не крестили сроду.
Но где же ныне Библия зарыта,
Как докопаться до её страничек?
Её не сыщешь при обличье бритым,
И под сугубой бородой не сыщешь.
Пошлите евнухов, пусть ищут в казематах,
Когда и кто последний раз видал
Святую Библию, её нам дал Распятый,
Но скрыл невозрождённый клир-кагал.
В запасниках непоправимо пусто,
Лишь тьма томов октоихов, триодей;
Рать типиконщиков дымит кудряво-шустро,
Во тьму невежества слепцов своих низводит.
27.09.2006. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- В зачатке тушится нешуточный пожар, –
Так не жалейте же воды и на окурок,
Чтобы не хлебать впоследствии угар,
И чад, и дым, что не предвидел сдуру.
Пока дитя на лавке поперёк,
Корчуй неутомимо джунгли терний,
И не смущайся, что оно орёт,
Считая наказание потерей.
Пори его за лень и озорство,
Не позволяй якшаться с негодяем,
Слезу подмешивайте, как цемент в раствор,
Тогда повозку в гору ваш осёл потянет.
Пока ребро податливо и мягко,
Формуй его, твори добру невесту;
Змей и сегодня хитро жалит в пятку,
Лишает девственности и девичьей чести.
В зародыше руби и отсекай
Честолюбивые у отрока поступки;
Не переборщи со строгостью, бездельно не ласкай,
Дабы не скрежетать, заламывая руки.
Лень зарождается от долгого спанья,
От похоти, когда с питьём в обнимку;
Тревогу бей, чтоб не пришлось пенять –
Достаток уплывёт с последней ниткой.
Всех революций, ересей исток
Казался, будто детская проказа;
Сверчок плюгавенький забыв про свой шесток,
В дракона лютого смог превратиться разом.
К добру забытому прослыть бы первозванным,
Дать благовестию начало в данном месте,
Ввести в словарь слова «Христу осанна!»,
«Творец наш –Иегова; душа моя – невеста»
Закончив путь с болячками земными,
Войдём в бессмертие – ему начало здесь;
Крест драгоценный Агнец нежно снимет,
Всему начало дал Его Голгофский Крест.
05.08.2005. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- В космическом и планетарном плане
Совсем иной получится расклад,
Когда рассматривать не для утробы станем,
А даже больше – рай, а ныне есть и ад.
С прицелом к вечности, в позиции не нашей,
Не от утробы с печкой танцевать,
И не от кухни, извини, с парашей,
С которой каждому приходится вставать.
Есть цель – не специальность и не дети,
По сути – колорадские жуки,
Не стройки громадьё, схватить успеть бы,
Живого мяса фунт - не каждому с руки.
А есть, я утверждаю, есть, была и будет
Цель запредельная, посмертная, незрима,
И я о ней узнал, из Библии покуда,
Достичь небесного на всех Иерусалима.
Тот город – рай, утерянный когда-то,
А может, лучше, шире, превосходней;
И ради цели той я поменяю статус,
Чтобы в новом бытии мне оказаться годным.
Все видимое нами есть совсем не то,
А оболочка, хижина и корпус;
Вот женщина, по конкурсу она на все на сто,
В действительности только сгусток порчи.
Ведь наше тело только лишь жилище
Одной единственной души или душонки.
Она бывает даже снега чище,
А может пеной быть – сплошным подонком.
Святая Библия есть откровенье Божье,
В ней приоткрыт нам замысел о нас,
Да смотрим на себя, как может строже,
Душа летела к Богу чтоб, а не плелась.
События, поступки. встречи, расставанья
Во свете Библии да будут все и вся,
И не на два колена чтоб хромали, –
Все заповеди, знаем, на любви висят.
16.05.2007. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- В любой стране какой-то есть закон,
Пусть плохонький, совсем тоталитарный.
Его составит Чингиз-хан, Нерон,
И полстраны в ГУЛаг, шутя, затарит.
Христос принёс Евангельскую веру,
Открыв её, снабдил авторитетом,
В нём презираются грехи, любая скверна,
В крещении омытый, узришь себя одетым.
Что значит горстка бедных рыбаков
Из ненавистной нации, презренных иудеев!
Рекою смыть пытался их дракон,
Считая сумасшедшими за чуждую идею.
Но вот скукожился надменный древний Рим,
Уже пленён Константинополь разом,
В отсветах от Корана кару зрим, –
Бог выжигает пламенем заразу.
В который раз Бог обновляет Церковь,
Конечно, не иконы, – замшелые сердца;
Беда, когда светильники померкнут,
Там под чужую дудку приходится плясать.
Без Слова Божия как можно Бога знать,
Чего Он хочет, ищет неустанно?
В истории геройство – жалкая возня,
Рожками кормят – не небесной манной.
Блажен и мудр, возвышен Иеговой
Народ, которому Евангелие вверил,
Им не грозит духовный, смертный голод,
Перестановка там, последний будет первым.
И непоколебим, блаженствовал бы Рим,
Меч мусульманский не сверкал в Софии;
Там над грехом расцвёл бы свой Пурим,
Не ухал на развалинах турецкий филин.
Закон Евангельский – невесте украшенье,
И воинам былым, уволенным в запас.
Там Церковь - улей, пчёлы, а не шершни,
На водах Библии Христос спасает нас.
09.06.2007 ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- В любом вопросе, пении, стихе
Должна быть цель – пробиться к Божеству;
Иначе для чего стараться и пыхтеть,
Навешивать на чреслах смоковную листву.
Цель – возвратиться к первому блаженству…
У Духа Божия и в нас едина цель,
Нам вечность проводить не врозь, а вместе,
И главное теперь – я человек иль зверь?
В рождении, в успехах и в страданьях
Всё та же цель – единственная всем.
Как ужасы в Египте скоротали,
И в Вавилоне сдерживали плен?
Пути и нитки, даже паутинки
Использовать, чтоб выбраться из ямы;
С молитвой искренней наш подвиг станет дивным,
Все кривизны с ней выпрямим мы прямо.
Цель утром ранним и в полночной мгле,
Как мироносицам заботливым не спится.
Тогда пересидим того, кто нас наглей,
Всех стражников разбойной заграницы.
Мы не напишем новую Псалтирь,
В которой лучше цель отобразится.
Увяжется за нами Доик-шнырь,
С кровавой злобой выпрут коммунисты.
Чума коричневая, красная в обмотках
Уйдёт в небытие, растает как в метель,
А верные, приемля данность кротко,
Всё перемогут и достигнут цель.
Быть со Христом, по Библии сверяясь, –
У совести все чувства начеку,
Цель – единенье с Богом Иеговой в радость…
Прочтёт безбожник, скажет: «Что? к чему?»
Все мысли. Чувства, тайны чувствований
К единой цели, вечной, благородной.
Путеводитель к цели Дух Святой, Писанье,
И крест Христа, сияющим надгробьем.
27.07.2007. ИгЛа (Игнатий Лапкин)