- В горах и по степям, нагуливая жир,
Стада, петляют след, довольные травой.
В распадках и кустах крадется старожил
Из темноты тревожный слышен вой.
Мы говорим: естественный отбор,
На то и ходит щука, чтоб не дремал карась.
Да, каждому своё: кому-то прокурор,
Но только бы не мне. О, только б не для нас.
И кроличий вопрос застрял на языке:
«Меня? Меня? За что? Не хуже я других».
Но на точиле нож, и слышится: «О 'кей!»
Проблеяло в кустах, и звук тотчас затих.
А был ли там допрос, как в басне у ручья...
Последний след к воде раздвоенных копыт.
С молитвою росток закованный зачах.
До Божьего Суда он мучником сник…
По насыпи бегут теплушки для скота.
Стада и табуны, отары и гурты.
Поднимется самум, песчаных дюн Китай, -
Жующей саранчи прожорливые рты.
Всех ждёт Армагеддон… в дыму долина смерти.
Текут ручьи и реки до той реки Евфрат.
Компьютер две тьмы тем до точного отмерит,
А с неба упадет в талант тяжелый град.
Настанет тучный пир для птицы поднебесной,
Кровь потечет тогда до самых конских узд.
Жених погиб вдали, в рыданиях невеста..
Иначе и не быть.. Так предсказал Иисус!..
А волчий вой?.. Он царственно окрепший,
Трубит: соединяйтесь! Готов роскошный стол!
И сядет на престоле как бог, но многогрешный,
Источник всех несчастий, проклятия и зол.
Наточен нож-ракета, как говорят «О’КЕЙ!» -
Идёт погрузка стад на мясокомбинат,
А началась борьба по-книжному, с идей.
Всем эрам, всем народом, предсказанный закат
А после всех побед Христос придет на землю
Как Победитель зла, Антихриста и змея.
Желающий спастись, пусть этим строкам внемлет..
Пророчества в пути!.. Никто их не отменит!.
25.05.1986.
- ***
- В горах рожденный ручеек,
С водой, как девичья слеза,
По дальним странам потечет, -
На нем заблещут паруса.
Исчезнет вскоре чистота, -
Вернется в капле дождевой,
Так удаляясь от Христа,
Душа чернеет с каждым днем.
Когда в молитве воспарится
Душа, оставив грязь и шум,
Тогда на крыльях голубицы
Летит на встречу Жениху.
25.03.1965 - ***
- В гостях быть хорошо, с гостинцами мешок
Оттягивает руки, давит плечи;
К себе же прИгЛа(Игнатий Лапкин)сить – о том молчок,
Заприбедняемся, что угостить, мол, нечем.
Но Библия нас учит отдавать
Добытое по-честному, с успехом.
К больному с посещеньем на кровать;
Налить прещедро жаждущим до верху.
Кормить голодных, раскупорить заначки,
С сумой наполненной по кельям у тюрьмы.
Любить Христа, понять, что это значит,
Когда мы Господу послушны и верны.
Лет семьдесят отмерено гостить,
Но кто-то засидится и до сотни;
Нам, главное, до Царства донести кресты,
Их смастерил нам Назорейский Плотник.
Желанные ли со своим советом,
Когда без спроса в разговор вторгались?
Евангельские мысли пусть пометят,
Когда безбожную уничтожали гадость.
И если наши кости на погосте,
То чем помянутся шаги и рукоделье?
Как твёрдо веровал в Христа, не на авось ли,
Считая мир своей великой кельей?
Через эфир, теперь чрез Интернет,
Через компьютер набиваюсь в гости,
К себе зову, как будто я в тюрьме,
И через письма сооружаю мостик.
Не просто гость, но и иметь свой гвоздь,
На нём на память книги в рюкзаке;
В них прославляется за милости Христос –
Он учить строить дом не на песке.
Сумел ли Ангелов нечаянно принять,
Опресноками Сарры угостить;
Орлом ли стал, остался ли слизняк,
Не скажут ли: «Ушёл такой-то тип!»?
30.04.2005. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- В двери «глазок», и на любой звонок
Бросают взгляд извнутрь настороженно.
Жаль, видно мало: человек без ног,
Какой-то франт с осанкою пижона.
Всё! На цепочку, поворот ключа,
Пока не поздно, надо к телефону.
Вот хорошо бы завтра и в печать,
Мол, задержал таких-то из притона.
А может это ищет кто своих,
Горгаз, энерго или… мало ль кто там.
Позвонишь, скажут: ненормальный псих,
А то и обзовут ещё «мильтоном».
Что за глазок… экран бы надо вставить…
Но год прошёл, герой уже в тюрьме.
Глазок в дверях навыверт душу давит,
Но смотрят на него и изо вне.
И тот, что ходит тихо в коридоре,
К «глазку» таясь, дурманяще прилип.
Здесь для него все, кто ни есть, все воры,
А он владыка, хоть на час – калиф.
Но … мало видно. Вот один читает,
Задумался… О чём? Кабы узнать.
Разоблачить, скрутить, набросившися стаей,
А, так-то вас!.. И всюду мать на мать.
«Эх, кабы всех под опыты наркоза,
Ещё бы лучше электрод в мозги.
Так, небольшую чёрную занозу…
Всех отключил звонком – спокойно спи.
Всех под колпак, под видящее око,
Досье на всех, под номером, под код».
Стоп! Не спеши, придёт и это к сроку,
Всем будут цифры, как тавро на скот.
Да нет! – мне скажут, - это сказки, байки,
К тому чтоб околпачить, обмануть.
Но знай, за хлеб, за жизненную пайку
Все примут пряник или даже кнут.
Идёт эксперимент по всей планете,
Надзор и слёжка… Да и как не быть.
Преступники теперь почти что дети.
Всё под контролем, что нам есть и пить.
На что живёшь, а может не по средствам
Отгрохал дом, машину и жену.
Разоблачить, судить, под прессом в прессу,
Конфисковать скорее всё в казну.
«Глазок», как пика упираясь взглядом,
Холодных немигающих. Ну что же…
Молюсь и за него, то брат за дверью рядом,
Он также немощен и на меня похожий.
«Такая должность, - говорят глаза, -
Таким трудом и я добытчик хлеба»…
Вся жизнь теперь открыта как вокзал,
Но мысль свободная принадлежит лишь небу.
04.04.1986 - ***
- В деревне не нарадуюсь, трудясь –
Как славно отдыхать вдали от шума.
Жизнь сельская важнее; отродясь.
Жить неворованным здесь сможет только умный.
С утра до вечера труды твои, занятья
Находят подтвержденье в Божьем Слове.
Земля и скот тебя прославят знатным, –
Как слышал: молоко на языке коровьем.
Ты должен всё уметь и сам построить,
Засеять, сохранить, продать и развести.
Дворец себе, конюшню и коровник,
Так жили деды, прадедов отцы.
Колодец, туалет, пути, ограды,
И баню сам, в поту солёном умываясь;
Здесь не до карт, везде такие траты;
Сынишка рядом, учится сызмальства.
Готовить обувь, шубы, полотно,
И прясть и ткать, предметы к ним сготовить.
Твое уменье не пришло само –
Достаток на участок вдовий.
Как хорошо жилось всегда в деревне,
Когда надсмотрщика, помещика не знали.
Всё перепутал змей, багряный, древний:
Тот против нас, сегодня кто не с нами.
Так и пошло, поехало всё юзом,
Пока не опрокинулось в кювет.
Нет блудницы – Советского Союза,
ЦК КПСС как будто тоже нет.
Но жизни нет, достойной оправданья::
В деревне все не пьют, а запились.
Печать отверженности - терпим наказанье,
За богоотступничество… Ну что это за жизнь?..
Пытались звать мы ко Христу прохожих,
Ходили по домам, и звали на занятья.
Но отговорки прежние, всё тоже:
Поля, волы, и недосуг женатым.
09.09.2003 ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- В доме большом и сосудов немало:
Корчаги с вином и красивые вазы;
Что делать, но жизнь, извините, и с калом,
Без них нам ни шагу, иные же праздны.
И в Церкви Христовой, где тьма поселенцев,
Где разные возрастом, званьем и чином,
Иные сосуды в бездействии, плесень
Покрыла – внутри их такая начинка.
Каким же сосудом назначен был я,
Как выполнил роль и своё назначенье?
Стоял при дверях, где при входе пылят –
Запомнюсь входящим хоть чем-то?
И как обожжён я по тюрьмам и в ссылке,
Берёг ли себя для себя, жил брезгливо;
В подвале ли гнил на холщовой подстилке,
В монашеской ряске коптил паразитом?
В почётных и низких сосудах нужда,
И тот и другой у господ на примете.
Иной прокопчён, не очистит наждак,
И столько на нём от ударов отметин.
Быть нужным и с нежностью ближним служить,
Омыть у роженицы слабые ноги,
Нигде не припрятать под правдою лжи,
С себя чтоб за качество взыскивать строго.
Походною фляжкою быть при царе,
Отравой не дать ей наполниться страшной.
Сонливым, ненужным в углу не сопреть,
Других не запачкать чтоб задницей в саже.
С утра до рассвета молюсь Иегове,
Использовать дух мой по полной программе;
О смерти всечасно со страхом чтоб помнить,
Застатым не быть оголённым и в сраме.
Всю жизнь провозился с дерьмом при больных,
При операциях был ли любимым?
Служил и врагам, слёз до верху для них,
Они же меня при конце и разбили.
27.08.2005.ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- В дому есть разные и нужные сосуды,
С почётным или низким назначеньем.
Какой нужней, хозяева рассудят, –
На поле смерти высветится, чей ты.
Не нужно спорить, губы поджимать,
Как бы обиженный таким сравненьем:
Иной горшок – сплошной ночной душняк,
И на столе его мы не применим.
Но без него ни взрослым, ни детишкам
Не дотянуть хотя бы до утра.
Тут разобидятся: ну это даже слишком, –
Но на такую вазу рубль истрать.
Лишь в вечности откроется картина,
Как сердце фараона воздыхало;
Не отпустил евреев тихо, мирно,
Шёл на уступки только из-под палки.
Каким сосудом пригодился я,
Пусть без резьбы и украшений редких;
Быть может, жил для стирки и белья,
Указывал на скромность в наших предках?
В жару несносную быть с ключевой водой,
Хранимым бережно, пусть даже и в подвале,
К тем водоносам торный путь ведёт,
Напившись и других, оживши, звали.
Срок годности у каждого сосуда
Определяет цельность и его хозяин;
В почёте быть, на свалку ли присудит,
Помолимся, чтобы на пир нас взяли.
С утра до вечера святыней наполняйся
И проверяй себя Писанием Священным.
Беседы мудрых накопить – не лясы,
Иначе участь очень уж плачевна.
Благоуханием молитвы, даром слёз,
Безропотно скорбями переполнен,
На пир со свалки нас Христос принёс.
Лишь только грех с упрямством нас расколет.
12.11.2008. ИгЛа (Игнатий Лапкин)