В старые времена в России люди были более отсталые, чем сейчас?

Вопрос на тему «Коммунизм»
Из книги — Лапкин И.Т. «‎...открытым оком», том 26

Вопрос 3813:

Нам показывали, насколько отсталым был человек в старые времена в России. И насколько одухотворён, целеустремлён новый созидатель, творец счастья. Можно ли в чём-то согласиться с этим утверждением?

Ответ И.Т. Лапкина:

У нас есть большие фотографии людей, школьников, учителей дореволюционных. Даже один раз только взглянешь и сравнивать уже не будешь. Говорю только о нравственности. Само одеяние – сегодня только в театре могут так одеваться.

Мы воспитаны в презреньи к воровству

И ещё – к употребленью алкоголя,

В безразличьи к иностранному родству,

В поклоненьи ко всесилию контроля.

Вот – география, А вот – органика,

У них там – мафия... У нас – пока никак.

У нас - балет, у нас - заводы и икра,

У нас - прелестные курорты и надои,

Аэрофлот, Толстой, арбузы, танкера

И в бронзе отлитые разные герои.

Потом, позвольте-ка, Ведь там – побоище,

У них - эротика, У нас - не то ещё.

На миллионы, миллиарды киловатт

В душе людей поднялись наши настроенья, -

И каждый, скажем, китобой или домкрат

Даёт нам прибыль всесоюзного значенья.

Вот цифры выпивших, Больная психика...

У них там - хиппи же, У нас - мерси пока.

Да что, товарищи, молчать про капитал,

Который Маркс ещё клеймил в известной книге!

У них - напалм, а тут - банкет, а тут - накал

И незначительные личные интриги.

Куда идём, чему завидуем подчас!

Свобода слова вся пропахла нафталином!

Я кончил, всё. Когда я говорил «у нас» -

Имел себя в виду, а я - завмагазином.

Не надо нам уже Всех тех, кто хаяли, –

Я еду к бабушке – Она в Израиле.

1978 . Высоцкий

Грубое насилие, подавление всяческой свободы. Проще прочитать послание патриарха Тихона в 1918 году, чтобы понять, куда Россия свалилась, и откуда ей при таком отношении ко Христу не выбраться никогда.

На баррикады! На баррикады!

Сгоняй из дальних, из ближних мест...

Замкни облавкой, сгруди, как стадо,

Кто удирает — тому арест.

Строжайший отдан приказ народу,

Такой, чтоб пикнуть никто не смел.

Все за лопаты! Все за свободу!

А кто упрётся — тому расстрел.

И все: старуха, дитя, рабочий — Чтоб пели Интернационал.

Чтоб пели, роя, а кто не хочет И роет молча – того в канал!

Нет революции краснее нашей:

На фронт — иль к стенке, одно из двух.

...Поддай им сзаду! Клади им взашей,

Вгоняй поленом мятежный дух!

На баррикады! На баррикады!

Вперёд за «Правду», за вольный труд!

Колом, верёвкой, в штыки, в приклады...

Не понимают? Небось, поймут!

1919, Зинаида Гиппиус
 

Иез.34:4 – «Слабых не укрепляли, и больной овцы не врачевали, и пораненной не перевязывали, и угнанной не возвращали, и потерянной не искали, а правили ими с насилием и жестокостью».

Тянется лесом дороженька пыльная, Тихо и пусто вокруг.

Родина, выплакав слёзы обильные,

Спит, и во сне, как рабыня бессильная,

Ждёт неизведанных мук.

Вот задрожали берёзы плакучие И встрепенулися вдруг,

Тени легли на дорогу сыпучую:

Что-то ползёт, надвигается тучею, Что-то наводит испуг...

С гордой осанкою, с лицами сытыми.

Ноги торчат в стременах.

Серую пыль поднимают копытами

И колеи оставляют изрытыми... Все на холёных конях.

Нет им конца. Заострёнными пиками

В солнечном свете пестрят.

Воздух наполнили песней и криками,

И огоньками звериными, дикими Чёрные очи горят...

Прочь! Не тревожьте поддельным веселием

Мёртвого, рабского сна.

Скоро порадуют вас новоселием,

Хлебом и солью, крестьянским изделием...

Крепче нажать стремена!

Скоро столкнётся с звериными силами

Дело великой любви!

Скоро покроется поле могилами,

Синие пики обнимутся с вилами

И обагрятся в крови!

Осип Мандельштам
 

Иез.34:28 – «Они не будут уже добычею для народов, и полевые звери не будут пожирать их; они будут жить безопасно, и никто не будет устрашать [их]».

У каждого были причины свои: Одни – ради семьи.

Другие – ради корыстных причин: Звание, должность, чин.

Но ложно понятая любовь

К отечеству, к расшибанью лбов

Во имя его Двинула большинство.

И тот, кто писал: «Мы не рабы!» - В школе, на доске,

Не стал переть против судьбы, Видимой невдалеке.

И бог - усталый древний старик, Прячущийся в облаках,

Был заменён одним из своих В хромовых сапогах.

Б.Слуцкий
 

Иер.9:5 – «Каждый обманывает своего друга, и правды не говорят: приучили язык свой говорить ложь, лукавствуют до усталости».

Я попал в компанью мелких трусов,

В круг их интересов и запросов,

Колебаний и вчерашних вкусов.

И сказал мне мелкий трус-философ:

- Это было бы наглейшей ложью

Утверждать, что зря всего боимся!

Мелкою охваченные дрожью,

Мы двоимся как бы и троимся,

Чтоб казалось больше нас намного,

Чем в природе есть на самом деле,

И никто бы не подвёл итога,

И боялись нас и не задели!

Леонид Мартынов
 

Втор.20:8 – «И ещё объявят надзиратели народу, и скажут: кто боязлив и малодушен, тот пусть идёт и возвратится в дом свой, дабы он не сделал робкими сердца братьев его, как его сердце».

Меж тем как мы вразброд стезёю жизни шли,

На знамя, средь толпы, наткнулся я ногою.

Я подобрал его, лежавшее в пыли,

И с той поры несу, возвысив над толпою.

Девиз на знамени: «Дух доблести храни».

Так, воин рядовой за честь на бранном поле,

Я, счастлив и смущён, явился в наши дни

Знаменоносцем поневоле.

Но подвиг не свершён, мне выпавший в удел, –

Разбредшуюся рать сплотить бы воедино...

Названье мне дано поэта-гражданина

За то, что я один про доблесть песни пел;

Что был глашатаем забытых, старых истин

И силен был лишь тем, хотя и стар и слаб,

Что в людях рабский дух мне сильно ненавистен

И сам я с юности не раб.

Последние мои уже уходят силы,

Я делал то, что мог; я больше не могу.

Я остаюсь ещё пред родиной в долгу,

Но да простит она мне на краю могилы.

Я жду, чтобы теперь меня сменил поэт,

В котором доблести горело б ярче пламя,

И принял от меня не знавшее побед,

Но незапятнанное знамя.

О, как живуча в нас и как сильна та ложь,

Что дух достоинства есть будто дух крамольный!

Она – наш древний грех и вольный и невольный;

Она – народный грех от черни до вельмож.

Там правды нет, где есть привычка рабской лести;

Там искалечен ум, душа развращена...

Приди; я жду тебя, певец гражданской чести!

Ты нужен в наши времена.

А.Жемчужников
 

Пс.19:6 – «Мы возрадуемся о спасении твоём и во имя Бога нашего поднимем знамя».