- Душа уходит в дальний перегон
Без права возвращенья и обратной связи.
«Дух возвратится к Богу», – поведал Соломон,
В прах ляжет тело, ничем не лучше грязи.
Написаны плеяды толстых книг
О муках, о мытарствах, откровеньях.
Узнать действительность ещё настанет миг,
И там с наглядностью услышанное сверим.
Сомнения в невиденном ни разу:
«Да есть ли вообще иное что-то?»
Грех нераскаянный реальность ту размазал, –
Кричим о том, а слышен только шёпот.
Душещипательных видений в «Житиях»
Не перечесть на трезвую погоду.
Где без Писания, там умничать, вилять.
Домысливать, твердить, не зная броду.
Заботились народности издревле
Посмертный как облегчить переход,
Особенно в том преуспели греки –
Легенды, эпосы творил себе народ.
Но только Иегова нам открыл,
И во Христе тот контур обозначил:
«За нас Спаситель кровь Свою пролил», –
Писанье возвещает, что не могло иначе.
Не с журавлиной стаей полетим,
Курлыча в сизой мгле совсем бесцельно;
Посмертный путь обрежет смерти клин
В воскресный день, отнюдь не в понедельник.
Уверовав в Христа, Ему доверься,
Облагородит душу Божий Дух.
В загробный мир распахнутые двери,
О, только бы светильник не потух.
С Христом осмысленно, достойно и надёжно
Хранитель-Ангел проведёт мытарства,
Смерть и святым страшна была до дрожи –
Бесстрашным быть пред смертью не похвастай.
26.05.2007. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- Душа, характер, мысль, чело и век -
Что образует личность человека;
Теснились мысли в сердце, в голове,
О том, что было сказано, написано, пропето.
А был ли автор животворно худ,
Зело, до преизлиха жирный и косматый?
Мы с ним не съели соли целый пуд;
С молитвой жизнь закончил или с матом?
Неведомо. Как автор он молчит,
В бегущих строчках, также между строк.
С «Лолитой» тешился, как педофил в ночи,
А может с «Бесами» бы досконально строг?
Какой он сам писатель, сочинитель?
Несносный, компанейский, целомудрен?
Что по душе нам, в том он наш сожитель,
Он правду-матку режет или пудрит?
Все устремленности свои запечатлел,
Идеи бывшие и откровений сладость,
Предупреждал нас, находясь в петле,
Успев сказать о рае и об аде?
Чем более знакомишься с таким -
Он разрастается в гиганта-Златоуста;
Цитирует из Библии нам главы и стихи,
И не в славянь увяз, а говорит по-русски.
Таким поклон и через сотни лет,
Они осаживают дерзость у священства;
В правителей-разбойников их слово-пистолет -
На книжных полках видное им место.
В застывшем барельефе сжаты губы,
Не по иконному потупленные очи.
Примером жизни мы спасаем или губим,
Следы оставим, наследив меж строчек?
Жить по-Евангельски рабом у Иеговы,
Делами расписаться чтоб в потомках;
На генном уровне у христиан слугою…
Вот так во сне приснилось, в самом тонком.
23.07.2004. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- Душою рвусь в деревню где родился,
На лоне у природы свободным отдохнуть.
Там к детству часто возвращает мысли,
С тятей пастухом там плёл пастуший кнут.
Проходит день... И до чего ж он длинный,
Брожу в степи, копаю ли колодчик.
Лога, околки милые, всё чудные картины,
И удивляться нечему, чего уж проще.
И даже здесь, в глуши, случались встречи
С каким-то людьми, следящими за нами.
Беседую о Боге, тот разговор помечен.
Клубнику здесь брала когда-то наша мама.
И столько же хорошего при бедности вселенской,
При ржанье лошадей и пенье петухов;
И вот берёзка, где склонялись на колени,
Там пас тогда коров на лошади верхом.
Здесь каждый шаг и даже каждый поворот,
Помечен удивленьем, искренней молитвой.
Десятилетиями время блаженство не сотрёт,
Не отдалится напрочь паутиной липкой.
К тому же тысячи детей там приучили,
И их родителей с едва мерцавшей верой.
Не славить Бога не было такой причины,
Жизнь даже в бедности сияла, не казалась серой.
Отмеренное время со снами позади,
Верой во Христа озарены скитанья.
Власть лютая хватала, сумела посадить,
Бог Иегова выведет и дальше путь протянет.
Теперь на пустыре и храм стоит с крестом,
Спешат ученики успеть бы за программой.
Растаяли сугробы, взошёл любви росток,
И снова к Жизни жизнь устремлена упрямо.
В соседние деревни прострись на благовестье,
Спеша везде успеть с Евангелием вечным.
По милости Христа лёд атеизма треснул,
По целине ростками будет труд помечен.
12.06.2009. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- Дымящуюся печь прочистить нужно,
Продрать «ершом» по дымоходам сажу,
Здесь меньше значит марафет наружный,
Но внутреннее и стократно даже.
Тепла с годами меньше отдаёт,
Как в термосе засаленном каналы,
Чуть что, поверхность стенок словно лёд,
Не греет и чадит опять каналья.
Приходится ломать и обновлять
Но новому конструкцию у печки.
Вот так и наша плоть, сотлеет по нолям,
И вступит в поисторическую вечность.
Засаженное обновит в огне
Своей премудростью Всесильный Иегова,
До бесконечности отсутствия ночей и дней –
Насколько мы для этого готовы?
С неоспоримостью и бесполезно спорить,
Сегодня нужно греть, а не чадить.
Утешителем быть в печалях, в горе –
И в э том плане ближним мы – вожди.
Вести друзей и ближних к совершенству,
Таланты в небреженье не зарыть.
Температура падает, дрожать теперь всем вместе,
Охолонить жар юности и прыть.
Грехами засорённые мозги
Прочистить покаяньем со слезами;
Пыль до небес и не видать низги,
Как войны и болезни искромсали.
Не солнце я и всех не обогреть,
Но напрягаясь, к этому стремиться,
На прежнюю блевотину не возвращаться впредь
Перед опасностью не гнуться коромыслом.
Гореть и греть святым огнём от Духа,
Не засоряя душу, мозг мирскою сажей.
Земля ни для кого ещё не стала пухом,
И сам я прах, мы с ней в могилу ляжем.
24.11.2005. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- Дыра космическая, чёрная, но где
Ее начало вход, да есть ли?
Геенна, что сумели проглядеть.
И ад кромешный, может, с нею вместе?
Развеселился чёрный континент,
В прикуску с терроризмом и со СПИДом;
Непойманных убийц кровавый стенд,
За ними чёрный шлейф - убитых списки.
И как не быть зияющей дыре -
В тот тартар суждено им провалиться.
А если глубже, в корень посмотреть -
У всех безбожников чернее сажи лица.
Грех наслоениями сотни лет несмытый,
За осужденье прозваны: «Убийцы!»
Во сне нас совесть волочит на пытку,
И наяву расплата часто снится.
У траура одежды черноты,
Где нет надежды на Христову милость.
Не могут белыми быть под землёй кроты
Чья зависть чёрная змеёй гремучей свилась.
Кто принял искупленье в Иисусе,
Во всем доверился Писанью Иеговы,
К нему Господь придёт и ужин вкусит,
Соделает богатым и здоровым.
Одежда засияет белизной -
Белее снега - всем на удивленье,
В Христовом винограднике не опаляет зной.
Улыбкой засиял вчерашний пленник.
На белом так отчётливо видны
Малейшие погрешности, обиды;
Когда в молитве, в тишине, одни -
Невидимое всем тебе так ясно видно.
Вострепетала бездна, пропуская
Очередную жертву чёрных дней.
Не пропустите светлый день пасхальный -
Жизнь без Христа – нет ничего черней.
11.09.2004. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- «Еврейский Бог вам голову вскружил,
Богослужение всё от жидовской кухни!» –
Вопит и брызжет ненаёмный жид,
И от натуги кровью дикой пухнет.
Мы – христиане, знаем, Бог открыл,
Откуда корни веры происходят.
Псалмы пришли не с крыши без перил, –
И знаем ту историю ещё подробней.
Бог Иегова сделал выбор Свой,
Избрав бесплодство Авраама с Саррой.
А ты, душа, не спорь, прими, усвой,
И постарйся в ум ту весть затарить.
Из тьмы невежества, крвовавых алтарей, –
При многобожии не может быть единства, –
В том человечеству пришлось хиреть, стареть,
Крупицы мысли к горнему протиснуть.
Но Бог-Создатель вдруг заговорил
С разорванным сомненьем на распутье.
Дух идольский Авраму стал не мил,
Авторитет жрецов пошёл на убыль.
Да, Авраам оттуда стал еврей,
С богоизбранностью сюжеты развернулись,
Не знал частенько, как, куда верней,
Шёл, распрямившись, больше не сутулясь.
Христос обещанный за два тысячелетья,
Родился в срок седмин по Даниилу.
К благословению тому себя прилепим,
С Христом и то едва мы не погибли.
В строках Писания в чудесном переводе
Мы обрели Иисуса – Сущего Еврея.
Но Он есть Бог, сошедший к человеку,
Решили сдаться под Его опеку.
Мы чтим пророков, а не жидовьё,
Распявшее через римлян Мессию.
Иначе Бог, разгневавшись, убьёт,
Кто не почтил тех рук, что нас носили.
30.12.2008. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- Еврейскому народу суждено и не одно09.09.2003 ИгЛа (Игнатий Лапкин)
Катастрофическое пережить с испугу.
Сегодня царствуют они – не жизнь – кино;
Продвинутый своим, все друг за друга.
Не говорю: Освенцим, Бухенвальд, –
За эти зверства многие в ответе.
Но те, кто с них тогда снимали скальп,
Презренные в истории и в детях.
Народ от Авраама уже был избран,
Им Иегова с клятвой подтвердил:
От них цари, князья земли, министры,
И наконец придет Еммануил. Ис.7:14
Две тысячи таких лукавых лет…
Не дней, а лет, из плена и позора.
Знать выпал им кровавый тот билет,
Народ, священники, тогда кричали хором:
«Христос не Царь, и нет царя у нас, Иоан.19:15
Лишь Римский кесарь!» Как могло случиться?
Их солнце не сожгло, в ночи луна, –
Так позабыть небесную Отчизну.
И кровь Распятого на них и на потомстве, Матф.27:25
Ее не смыть и в водах Иордана.
Уже маячат печи холокоста,
Правитель мира от колена Дана. Иер.8:16
Так всё перемешалось на евреях:
Надежда и отчаянье проклятья.
Им слово Божие вверяет Бог на время. Рим.3:2
В Христовой Церкви мы теперь все братья. Матф.23:8
Мирскою мудростью измыслили масоны
Мессию воцарить, весь миру ему предложат.
Багряный змей, но в белизне виссона,
Чтоб на Иисуса быть во всём похожим.
Откроет им глаза гоненья на евреев,
И на Распятого воззрят и возрыдают. Откр.1:7
Они же для Него трудились столько времени…
Без покаяния, Господь, им умереть не дай же.