Дневник вести привычно, без надсады,
Найти свободные минуты для него.
За строчкою строка и – листик полосатый:
Пометки, следствие – куда ступал ногой.
Пройдёт неделя, месяц или год,
Приходится сверять, соотносить былое.
Усталый, позевнул, скорей ладонь на рот,
Другой рукой опять дневник открою.
Благословениями весь он испещрён,
Пометки красным – чрезвычайно что-то.
Садили яблони, в лесу пилили клён,
Желтеют капли - ручейки из пота.
Немыслимо, никак не удержать,
Без записи, что было день назад.
Забвение стирает, как наждак,
Что поленился сразу записать.
Тогдашние, неясные томленья,
Предчувствия, крутые измененья.
На следующей строчке будет пенье,
Врагов несметных полное крушенье.
Мой друг дневник - источник и родник.
Мой личный летописец сокровенный.
Что слышал походя, и что узнал из книг,
На сохранение берёт попутчик верный.
Помощник памяти о милости Христа,
О встречах перспективных или дохлых.
Парит орёл с утеса из гнезда -
Мои друзья - орлята, я помог им.
Вести дневник так просто, без причины,
Он учит подбивать итог по темноте;
Не раз себе покажешься противным, -
Сам не такой, знакомые – не те.
По ступеням, по числам возвращаюсь,
Выискиваю признаки предчувствий.
Соприкасаюсь с яслями, с мощами,
Раскаиваюсь, радуюсь, врачуюсь.
01.09.2003 ИгЛа (Игнатий Лапкин)
***
Днём завтрашним хвалиться неприлично,
Никто не знает, что родит тот день.
Богач захвачен в плен, он скован и без пищи,
Тебе в лицо плюют кому не лень.
Но Иегова Бог, Создатель бытия,
Несуществующее открывал пророкам;
До одного, тех воинов, явившихся распять,
Среди толпы зевак себя увидел робким.
Из будущего всё сюда переместилось,
Сдвигало кадры высветить свой рост.
Нет христиан, в Иисуса не крестились,
Да Бог ли Этот Человек Христос?!
Имея ревность полную к закону Моисея,
Не хуже Савла глотку так же рвал,
Об этом думаю, от старости лысея,
У совести своей включая жернова.
И если всё-таки во мне теперь иначе,
Всё это милость Божья, благодать;
На благовестие последний грош истрачен,
И более хочу и смог отдать.
В какой бы кадр библейский ни влезал,
Каким бы ветром в круг не заносило,
Опять не там - проснусь я весь в слезах,
Жизнь-коротышка станет вдруг не милой.
Тот день и час, когда коснулся нас
Господь Создатель резким поворотом,
Запечатлел Свой свет, который не погас.
Прими призыв Христа – и ни словечка против.
У каждого свой путь, привычки, память.
И голос Божий где-то как-то постучал.
Откликнись искренне, душа из тьмы восстанет, -
Впервые высветится у неё причал.
От века избраны, благословим ли завтра?
Его не видел глаз и не касалось ухо.
Мы «Аллилуйю» вплетаем многократно
И там, где нет ответа и беспросветно глухо.
ИгЛа (Игнатий Лапкин). 27.08.2010 г.
***
Дня не прожить без разных искушений,
Грех атакует нагло и привычно.
Живёшь в достатке или же в лишеньях,
Через кого-то иль дозреешь лично.
Все члены тела проданы греху
И от подошвы ног до головной макушки.
То крадучись, то гневом полыхнут,
Так редко и едва-едва потушим.
Грех – не привычка только ко греху,
Но тяга жуткая к проторенным ошибкам.
Шик оккупирует, царит среди халуп,
Расшаркается над пленённым с шиком.
И нет преград, заслонов в обороне,
Запоры сломлены, и совесть задымилась.
Лавиной грех, едва его кто стронет,
И всё достигнутое кажется не милым.
Трухлявый пень едва грехом задень,
Такую выпрет торфяную дымку.
В ночь непроглядную легко оденет день
Как будто с дьяволом братаются в обнимку.
Уткнуться хочется в псалом пятидесятый,
Что ни строка, то в ней мандат с надеждой.
Путь не закрыл, хотя позорно спятил,
И каждый жест твой недругом отслежен.
Псалом читается, поётся и бубнится,
Но стоит вдуматься в него, во все слова,
Засветятся в слезах омытых лица,
Притом, когда в тебя начнут плевать.
С трудом поверится и трудно не поверить,
Что Дух Святой, как видим, не покинул,
И есть тропинка к Господу от смерти,
И отодвинуться от пропасти, где гибель.
О, царь Давид, о, чудный псалмопевец,
Ты поддержал уже в который раз.
Я – это ты, в грехе с тобой мы спелись,
Христос нас принял, но бедой потряс.
ИгЛа (Игнатий Лапкин). 20.07.2010
***
До разделенья тьмы от истинного света
Границы стёрта даже в размышленьях.
Что значили слова – текучие планеты,
Все «за» и «против» к пустоте не слепят.
Был Божий глас, коллапс тогда рванулся,
Вся необъятная космическая ширь;
Галактики неслись быстрее пули,
И в Млечный путь закручивался вихрь.
До разделения на зло и на добро
Ещё текли эпохи катаклизмов;
Быть может, и у тьмы был свой покров,
Нездешней скоростью прорыв зализан?
Всё появилось в мире ровно за неделю,
«Был вечер, было утро» – но речь не о субботе.
Придёшь к тому же, что бы ты ни делал,
Тьму дел не одолеть, их все к нулю подводит.
Во свете Библии узреть бы всем водораздел,
Где вечное, святое и там благословенье.
Читая Книгу книг во многом преуспеть,
Когда на практике слова Христа применим.
До разделения души и даже духа, –
Мир этих слов столетья не осилит,
Не сможет отличить святой алтарь от кухни,
И сеет в плоть свою преизобильно.
Отделится рождённое от мёртво-околелых, –
Святое тянется к святым неудержимо;
Что временно – ушло, от горя отболело,
Составами, мозгами – к Божьему режиму.
До разделения на каждый день и час
Экуменических весёлых притязаний;
Там вожделения не действуют, молчат,
Не торжествуют с криком по-таразаньи.
Час разделения души моей от временного тела,
Как синусоида, то ближе, то тормознёт, замедлит.
Быть с Иеговой, нашим Богом нераздельно,
С Христом богат во всём, совсем не бедный.
15.09.2009. ИгЛа (Игнатий Лапкин)
***
До старости дожив я не пристал к богатым,
Но крохи со столов сметал, хотя и редко,
На брюках и на валенках в три этажа заплаты,
Жалею, что в друзья богатого не встретил.
Мою нужду в деньгах определит любой,
Мне надо накормить калек и беспризорных.
Что заработал, всё накрыл чужой бедой.
Богатство в этом мире приравнивая к сору.
В молитвах каждый день, не редко по ночам
Прошу у Бога милости и чуть озолотить.
Опять после ареста я выпечку начал,
К расхлюпанным мостам точу свои болты.
С нуждой не расставаясь я экономил жутко.
«С тобою трудно жить!» – скрипят мои родные.
Пожар, прокуратура и КГБ – не шутка, –
Опять с нуля пекарню в рост поднимем.
Прошу у всегда друзей молитвой поддержать,
Чтоб вывел Бог к богатым и на меня наткнулись,
Наймите на работу, сгожусь я в сторожа,
Мобильник мой и сайт ждут отклик в Барнауле.
Богатые и щедрые не засмоляйте слух,
Прошу не для себя, не проблужу, не выпью.
Помочь не отрекайтесь, пока не пел петух, –
Кричу не к беднякам, к упитанным и сытым.
Беру я под проценты за подписью Владыки,
Он вам воздаст стократно в Страшный Судной День.
Господь учтёт, кто вами был напитан.
Голодных накорми, раздетого одень!
Богатые! Без милостыни вы бедней голодных.
Пока ещё я жив, спешите мне помочь.
Нажитое с грехами надуется и лопнет,
Скупые будут изгнаны в геенну сразу прочь.
Я расчитаюсь с вами молитвой и хлебами,
За каждый рубль не побоюсь ответить.
Господь вернёт всё с прибылью, и в этом не обманет,
Благословенье щедрое получат ваши дети.
23.01.2009. ИгЛа (Игнатий Лапкин)
***
Добровольцы! Шагните три шага вперёд,
Отделитесь от тех, кто не ходит в героях!
Вас по смерти минует презренный упрёк.
Вы всегда не одни, но вас с Троицей – трое.
Добровольцы! Свободно на труд и на подвиг
Отделитесь от массы слепцов теплохладных!
Слово «трус» пусть до пяток всего покоробит,
Вы спасали других очень часто в бесславье.
У пророка Исаии спросим с почтеньем,
Что подвигло воскликнуть: «Вот я, мой Господь!»
А иначе, увы, не поймёшь даже чей ты,
На дорогах валун не тебе расколоть.
Добровольцы на подвиг идут с Гедеоном,
В прах разбиты шатры филистимских сектантов.
И пророку Илии дать кусок со студёной,
Со свидетельством Божьим пред миром предстанем.
Добровольцы Христовы, друзья, волонтёры,
Драгоценным считайте представленный час!
Ваши слёзы и пот Иисусом отёрты,
С вас Суд Божий Господь обещает начать.
Доброхотно дающего ценит Спаситель,
Кто краюшку последнюю делит на части.
Только с ересью, с миром, отнюдь не смеситесь,
Будьте в Церкви – не в секте, где нету Причастья.
Добровольно спешите вставать до рассвета,
И смиренно несите своё послушанье.
Через мелкое сито Бог верных просеет,
Стрелки нежной любви однозначно зашкалит.
Добровольно язык прикуси при разборке,
И прости непростимый ущерб для потомков.
Ведь и в узах такого нужда не заморит,
И цунами внезапное их не потопит.
Добровольцем полвека в строю прошагал,
Распорядок всё жёстче, с проглядом на вырост.
Нас с настроя не сбил и церковный кагал,
Мой корабль не ржавел у монашеских пирсов.
30.05.2009. ИгЛа (Игнатий Лапкин)
***
Довериться приходится шофёру,
Незнаемому мной, он курит за рулём,
С расхристанною треплется, с неё не сводит взора,
Мотается автобус, как пьяница с кулём.
Ущелье позади и перевал прошли,
Разгоны по лощине для рекордов,
Молюсь с детишками, вцепились мы в мешки,
Водителю не раз хотелось съездить в морду.
Ни дрёмы и ни сна, считай, ни порошинки,
Мы балансируем с тем светом на краю,
На поворотах, Господи, не сделать бы ошибки,
Иначе тормознём в аду или в раю...
Трясут страну реформы, в заначке перестройки,
Звериные законы возвысят амплитуду,
И поперёк дороги страна окопы роет,
Дрожим от ожидания «да то ли ещё будет!»
Страна, как монастырь с молитвой архисрочной,
На перепадах выскочки морочат горизонт,
Молебны заказные и молятся заочно,
Обмылком бесполезным куражится масон.
Страданья одурманенных закончатся когда-то,
Не вечно же коптить и портить атмосферу.
Но если душу вечную соделают горбатой,
Подсунут суррогат заместо Божьей веры?
Зайдите в храм любой в удобное вам время,
Сумейте отстоять, что службою зовётся,
Не ноги нужны здесь, а первосортный кремень,
Когда слова повторные стократно и с нахлёстом.
Прямой дороги нет от купола до неба,
Блуждающим сознанием не схватишься за смысл,
И требы распродажные до скуки непотребной…
А хочется, чтоб Бог нас до Себя возвысил.
Хоть как-то, с синяками, но доскреблись до дома,
Благодаря судьбу, вылазят атеисты,
Не повезло с душой, ей хуже, чем с утробой,
На виражах-провалах не может помолиться.