Восторжествует ненасильно свет
У тех, кто добровольно пожелает,
Кто поменяет на раздолье склеп,
И Давшего тот свет с душой восславит.
«Неужто слепы мы?» – с испугу вопрошали
Кто мнил себя всезрящим превосходно.
Угрозы сыпал не гигант, а карлик.
И умничали в сброде идиоты.
Нигде насилия по вере не твори,
Но исповедуя, молись, благовествуя:
«Бог – Триедин, но Божества – не три.
Мы имя Божие не произносим всуе».
Всё читанное примени к себе:
Героев прошлых, нынешних в проекте.
Пал с неба ангел – ныне же он бес,
Орудует в безбожестве и в сектах.
Что получили – можем потерять,
И в ересях запутаться серьёзно;
Когда сектант ворвётся, как пират,.
И жар обдаст невидимым морозом…
Саул кичился званием и силой,
Нахлебниками из своей охраны,
Но бес вошёл и он крича, сбесился,
И наконец себя смертельно ранил.
Где есть насилие и правде вопреки,
Там духи зла заполонили воздух.
И слыша то, тотчас к себе прикинь –
Тирану каяться вдруг оказалось поздно.
И никогда нигде не принуждай
Поверить так, как ты открыл случайно.
Свобода духа охраняла рай,
В раю же не было ни скорби, ни печали.
В свободе уподобься Божеству,
И не зови к себе, а к Иисусу.
Познавший свет, в Иисусе торжествуй,
Тот свет живой, и не бывает тусклым.
16.04.2008. ИгЛа (Игнатий Лапкин)
***
Восточным деспотом над собственной душой
Куражится ничтожно мелкий разум;
Для издевательства себе объект нашёл,
Сам очень часто оставаясь праздным.
Два недруга в одном соединились:
Дух ищущий и страждущий всечасно,
И тело бренное, исшедшее из глины,
Сигает из загона через прясло.
Нередко от барьера в страхе развожу
Двух дуэлянтов вдрызг непримиримых.
Указываю истово на смертную межу,
На всю реальность без обмана-грима.
Дух восстаёт на плоть, на телеса,
А тленное свои права «качает».
Куда склонюсь, как оборотень сам,
К погибели ли, к райскому ль началу?
С утра до вечера, с заката до утра
Мирить пытаюсь двух непримиримых.
Открою Библию и неподдельный страх
Войдёт и расположится так зримо.
Про душу часто всуе мы глаголем,
Её не видя, подло отрицая,
Мол, перейти нам жизнь – не просто поле.
Где выглядим отнюдь мы не борцами.
О смерти помнить, участи бессмертной.
Что напишу, оставлю в завещанье,
Кто у меня на месте будет первым,
Когда от берега земного чёлн отчалит?
Душа, держись и планку не принизь,
Уж слишком многое поставлено на карту!
Ведь без Христа нам в обвиненье жизнь
С её успехами, порой та жизнь насмарку.
Не обессудь, служившее мне тело,
Тебя я мял, и в холоде треножил.
И вижу многое, в чём славно преуспело,
О том свидетельства от обгорелой кожи.
26.09.2007 ИгЛа (Игнатий Лапкин)
***
Востребован, как знаете, не каждый
На дело важное и трудное тотчас.
Когда нам долг и совесть вдруг прикажут
На фронт отправиться - да там не спросят нас.
Готовы ли за истину сражаться,
Хотя бы в стан противника ушли родные.
Не в кратковременном искать земное счастье,
Но приклониться к вечной благостыне?
На пашне и на стройке ищет кто-то
Уменья наших рук и ревности о деле?
Или проходим скромно боком-боком.
И с нераскопанным талантом мы сотлели?
Быть нужным, быть востребованным – радость,
Не только в зрелости, но в старости болящей.
Труд, только труд христианина красит –
Что на спасенье душ направлено – тем паче.
Парализованные, и за вас переживаний много,
Тем более, когда духовные калеки;
На благовестие им не обули ноги,
Так и сидят на сломанной телеге.
Но Божья колесница запряжёна
Не дохлой клячей – списанной конягой.
Но кто страданием не раз был обожжённый,
Такие рвутся в бой, где многие полягут.
Они нужны при солнце и в пургу,
Везти на пиршество крещальные одежды,
Ненужным быть - такого не пожелай врагу;
Быть годным в старости, как в молодости прежде.
Всё также жду звонка и позывного
Где без меня не справиться, не сладить.
Мне главное язык бы сохранить и ноги,
Нести Евангельскую вечную усладу.
На торжище с утра я выставил себя –
Ощупайте меня и разверните…
Но если даже очи ослепят,
За мною к жерновам придёт мой Вседержитель.
24.03.2005.ИгЛа (Игнатий Лапкин)
***
Востребованным быть не так-то просто
По плоти, по душе и по талантам.
Ты нужен, постоянно кто-то просит,
Нуждающимся ты везде заплата.
Раскрутку свёрнутого в спячку эгоизма,
С младенчества раннего до гробовой доски,
Чтоб себялюбие прижизненно унизить,
В прорыв дар милосердия ввести.
В уменье жертвовать, пристойно отличиться,
Заявку сделать на больных и сирых,
Расслышать, кто с нуждой к тебе стучится,
И ты готов не от избытка жира,
Таланты знания и строгого совета
Под безразличностью отнюдь не заржавели;
Свои болячки не наложат вето,
Не пожалеют те, кто постучатся в двери.
Представить тяжело подобье смерти,
Где ты не числишься и у врагов в реестре;
Не пережить подобную потерю,
Когда нас вычеркнут, напротив ставя крестик.
Не может быть, чтобы не нужен был –
Я не ржавеющий, как остов на приколе;
Не допущу чтоб жар в крови остыл,
И лютого врага не встретил хлебом-солью.
Мои следы тревожат пусть во тьме,
Свет прорезает заблуждений мглу;
Я так привык, что тянутся ко мне,
Знать не в тенётах просидел в углу.
У каждого ячейка-ниша есть,
Обжитая и даже нам по вкусу;
Знак милосердия – на входе виден крест,
Принадлежащий лично Иисусу.
Авторитет, каталог из талантов
Вывешиваю ежедневно рано.
Латаю и сшиваю за бесплатно,
Веду к Воскресшему – Он исцеляет раны.
20.04.2006. ИгЛа (Игнатий Лапкин)
***
Востребованным в старости остаться,
Увы, не просто – не сказать бы больше.
Как парии, отверженная каста,
С разочарованием, недоуменьем, болью.
Конечно очень многие, вернее большинство,
Не доживают до уреченных дней и лет,
Бесплодный ствол, покинутый листвой,
При жизни труп, под тряпками скелет.
Надёжный капитал, квартира, гаражи
Расхищены, раздарены охотно и с обманом.
И как теперь остаток позорных дней дожить,
С уже опустошённым, с дыркам карманом?
Багаж духовный равен был нулю,
И ни советов дельных, ни примера.
Перед телевизором сморчки сидят, клюют,
Окружены такой привычкой скверной.
Уметь по Библии советы подавать,
В характер окружающих легко проникнуть.
На деле довести, не на одних словах,
Сокрытое растеребить по нитке.
Бывают старцы, старицы седые,
И с ними носятся, как с писанною торбой.
Не списаны, не растворились с дымом,
Всех заблудившихся к дороге тянут торной.
Нерасторопные, как будто неуклюжи,
И шаркают совсем не поднимая ног,
Но при конфликтах перепрыгнут лужу,
Не забывая и про свой шесток..
Здесь никакие курсы не помогут,
Коль навыка молитвы и смиренья нет.
Таким беда от пенсии до гроба,
В словах нет цельного, один лишь винегрет.
Вся жизнь есть подготовка, но к чему?
Растерянность и ужас, несдавшему экзамен.
Там, на мытарствах бесы бить, терзать начнут,
На каждого ведётся где-то рядом запись.
05.07.2008. ИгЛа (Игнатий Лапкин)
***
Востребованы будем ли и мы когда
Со всем нажитым нами багажом?
В век информации кому нужна балда, –
Да сами свет в себе лелеем, бережём.
На пользу ближнего нацелен волонтёр,
Из-под паралитиков вытаскивая ветошь.
И гной их язв несчётно сколько стёр,
Сонм безутешных в горести утешил.
В себе раскрыть талантов водопад,
Прознать про жаждущих и ищущих спасенья.
Приходу нашему в полдневный жар кто рад?
Поистине наш труд лишь Сам Христос оценит!
Я жду сестру с заботой по утру,
И брата сильного в делах и наставленьях.
И сам кому след от слезы утру?
Без этой помощи несчастные ослепнут.
Кто молится сегодня о моих ногах,
Чтоб не споткнулся на вершинах горных?
Без устали к неведомым над пропастью шагать,
Истачивая не подковы только – годы.
Пик эгоизма мог бы запросто сгубить,
Но на Голгофу вышел с благовестьем.
Слепит пусть блеском от моей скобы,
Уверовавших слёзы мой труд да перевесят.
Востребованным быть и на одном боку -
Иезекиилевы пророчества ещё не сбылись,
Не на человечьем кале лепёшки всем пеку,
На Интернет и диски присыпая пылью.
По временам, эпохам и таланты, –
Но только бы не скрыть по умолчанье
Монашеству упрямому, и воском не заляпать.
Мы воскресения, уверовавши, чаем.
Остолбенело недруги все по углам затихли,
Меня отвергли, исподволь плюют вдогонку.
Всё позади: цунами, пурга и смерти вихри,
Ни разу не порвалось даже там, где тонко.
18.02.2009. ИгЛа (Игнатий Лапкин)
***
Востребованы будут сухари,
Одноэтажные домишки с туалетом;
Припомнят не машины, а тележный скрип,
Колодезную воду будут черпать.
Из городов, захлёстнутых войной,
Нуждой без электричества, бензина;
Скулить начнут, перерастая в вой,
И полки опустеют в магазинах.
Грядут обещанные раньше потрясенья,
Раскроется гроссмейстеров игра,
Раздор и трещины тогда расколют семьи, –
Подсчёт трёх с половиной лет пришла пора.
И что сегодня раздражает нас,
Таким никчёмным, мелочным забьётся.
Не так плохой покажется страна,
Казалось жить в ней невозможно вовсе.
Пока ещё есть время оценить
Мужей здоровых постоянно рядом;
На свадьбах пьяные куражились сыны...
Безверие царит – везде одни обряды.
Хватайте жадно памятью и взглядом
Как бы из послеобеденной кошмарной тьмы,
Чтоб оценить всё то, что ныне рядом,
К чему привыкли, не замечаем мы.
Своя постель, работа и друзья.
С трудом удавливали дверцы в холодильник.
Не оценили во время, а зря,
Того, что небо сыпало обильно.
Ни книг и ни угля – сожжёно всё,
И холод стариковский до костей.
От безысходности отчаянье трясёт,
Забота сгинула: «Как бы не растолстеть!».
Пророческие строки из Писанья
Раскрыли панораму в послезавтра.
Бог нам напоминает специально...
Предупрежденье – лучшее лекарство.