Вопрос на тему «Царь»
Из книги — Лапкин И.Т. «...открытым оком», том 31
Если бы Вы жили жили раньше и, имея желание и возможность говорить с царём, что бы ему посоветовали?
Кто будет читать мой ответ, о, как они воскурятся: вот, ещё один провидец! Успокойтесь! Я бы сказал царю: «Брось курить! Проси у Бога рождения свыше и принеси перед народом покаяние за дом Романовых, что столько лет людей держали во тьме язычества и церковных суеверий. Выпусти монахов на благовестие, дай твёрдое обещание, что не будешь более воевать, кровь чужую проливать, а иначе ты и дом отца твоего погибнете той же жалкою смертью. И как-то выплатить за ущерб, причинённый Польше и другим государствам. Отпустить на свободу мусульманские окраины». И Григория Ефимовича удали от двора. Неужели не видишь, что его и твоя погибель уже связкой одной на воротах висят. Тебя же об этом просят все родственники. Не будь упрям, как твоя жена, а то и детишек погубишь ни за что.
«Следует также напомнить, что Преподобномученица Елизавета Федоровна лично с Григорием Распутиным знакома не была. Ее отношение к нему сформировалось на основании слухов и сплетен, которыми ее в изобилии снабжали враги Распутина. Великая Княгиня была близка с семейством Юсуповых и Великим Князем Дмитрием Павловичем. Как известно, узнав об убийстве Распутина, она отправила две телеграммы. Первую – матери организатора и исполнителя убийства Ф.Юсупова княгине Юсуповой: “Все мои глубокие и горячие молитвы окружают вас всех за патриотический акт вашего дорогого сына. Да хранит вас Бог. Вернулась из Сарова и Дивеева, где провела в молитвах десять дней. Елизавета”. Вторую – участнику убийства Великому Князю Дмитрию Павловичу: “Только что вернулась вчера поздно вечером, проведя неделю в Сарове и Дивееве, молясь за вас всех дорогих. Прошу дать мне письмом подробности событий. Да укрепит Бог Феликса после патриотического акта, им исполненного. Елла”. Как это понять? Монахиня благословляет убийство человека?!. Эти две телеграммы, перехваченные полицией, были представлены Государю и Государыне. И, по воспоминанию А.А.Вырубовой, это “совершенно убило Императрицу. Она потеряла самообладание и плакала безутешно”... Как понятны эти слезы благоверной Царицы Александры Федоровны! В своём письме к Царю Великая Княгиня Елизавета Федоровна хотя и соглашалась с тем, что убийство Распутина – преступление, но полагала, что оно “будучи особенным, может считаться дуэлью и рассматриваться как патриотический акт”. Хороша дуэль! Человека хитростью заманивают в ловушку, травят ядом, стреляют в спину, а потом в исступлении добивают чем ни попадя! Конечно, Елизавета Федоровна не знала всех деталей убийства, когда писала эти строки. Но показательна сама попытка оправдать убийц, предложить двойной стандарт в оценке убийства.
Как это разнится с нравственно четким отношением Государя к факту убийства Распутина! В ответ на пылкую речь Великого Князя Александра Михайловича в защиту убийц Распутина (там были те же “аргументы” о патриотизме убийц, их любви к царю и отечеству) Государь сказал: “Ты очень хорошо говоришь, но ведь ты согласишься с тем, что никто – будь он Великий Князь или же простой мужик – не имеет права убивать”. А сколько горечи в его словах: “Мне стыдно перед Россией, что руки моих родственников обагрены кровью этого мужика”. И тем не менее, несмотря на все эти широко известные обстоятельства, они не помешали решению о канонизации Преподобномученицы Елизаветы Федоровны, ибо никто не может усомниться в её мученическом подвиге. Действительно, враги Царя и России использовали Распутина как средство дискредитации монархии. Но они использовали и множество других поводов: и несчастье на Ходынском поле, и неудачную для государства русско-японскую войну. Увы, ситуация была такая (особенно в столице империи), что не было бы Распутина, враги Государя и России нашли бы для своего злого дела другие средства».
3Цар.16:16 – «Когда народ осаждавший услышал, что Замврий сделал заговор и умертвил царя, то все Израильтяне воцарили Амврия, военачальника, над Израилем в тот же день, в стане».
Лук.13:3 – «говорю вам, но, если не покаетесь, все так же погибнете».
Прелестница открыта к обозренью,
А глаз, прообраз фотоаппарата,
Приватизирует, к себе её накренит,
Пока не думает, какой же ход обратный.
Давид к девицам был неравнодушен,
Не брезговал красавицу и при живом отнять.
По комнатам дворца, на кровле даже кружит,
Потом попятится, но на кого ж пенять?
О, женщина! Сомнительной усладой
Воздвигнет распри, покачнётся трон.
Опять несносная и тяжкая расплата,
Начнёт тонуть и возопит с Петром.
И даже грелку в семьдесят-то лет
Не распечатает, видать, и тем гордился?
Чуть дышащий, бескровный труп-скелет,
Вода колодезная не протолкнётся в жилах.
Конечно, тот Завет не наш, не Новый,
Ещё по плоти многое штампуют.
Со Дня Пятидесятницы усвоим:
Есть омовение почище чем шампунью.
На небосводе сонм иных красавиц,
Не многоценной хвалятся одеждой.
Венки из девственниц, сегодняшних Вирсавий.
Хотя и зрим ту чистоту всё реже.
Мир красоты их вовсе не оценит,
На подиумах с них срывал покровы.
Обители святых, конечно, не из сена,
Такие честь из злата не уронят.
Век двадцать первый многих оголил,
Вернул как будто к раннему восторгу.
В бесстыдство, словно в паутину влип,
И оказались голые, как в морге.
Пять чувств включи и в страхе содрогнись –
Кипит червивое, зловоньем всех удушит.
В Христа уверуй, облечёшься в жизнь,
Не захлестнёт безнравственности стужа. 09.01.09. ИгЛа
Возможно ли спастись в секте, исполняя Писание, при этом ощущая благодать и благоволение Божие?
Отшельники боролись всю жизнь с гордостью, самомнением и превозношением. Удавалось ли им этого добиться?