размер шрифта

Поиск по сайту



4174.

Вопрос на тему «Царь»
Из книги — Лапкин И.Т. «‎...открытым оком», том 31

Вопрос 4174:

Защитники старого строя в России, борют за монархию. А знают ли они истинные причины крушения системы? И кто более всего ратует за возвращение царского племени?

Ответ И.Т. Лапкина:

Дом Саулов пал за грех. И приравнивать себя к дому Давида, что нам вечно будет принадлежать вся эта земля – от кого эта надежда? И что будет царь-усмиритель – зачем? Бог отверг ту прорву, то помрачение ума. А они сегодня вновь пестуют тот же дух, и особенно в семинаристах, готовых на всё, лишь бы поскорее пробиться к сану. Царя никто не защитил из сонма его подданных. Его не нужно ни обвинять, ни защищать, а молиться о самих себе, чтобы эта же беда не накрыла нас всех снова. Слово Божие вновь в пренебрежении, волю Божию люди не ведают. С ними никто не занимается по святому слову святого Бога. Что мы знаем из тех времён? Осмыслим и решим, с кем бы мы были вчера, с кем сегодня и завтра?

«Не Государь изменил своему долгу перед народом, а народ изменил своему Царю, Помазаннику Божию. Этот страшный факт зафиксировал в своем дневнике Государь сразу после вырванного у Него отречения: “Кругом измена, и трусость, и обман”.

Между прочим, сам И.А.Ильин стал стойким монархистом уже в эмиграции. В молодости он симпатизировал эсерам. Есть даже свидетельства, что хранил у себя дома бомбы для террористов. В канун революции 1917 года Ильин был близок к кадетам, публиковался в их изданиях. А кадеты, как известно, были публикой далеко не монархической. И только пережив страшный опыт революции, пройдя застенки ЧК, испив горькую чашу изгнания, И.А.Ильин в полной мере осознал значение монархической государственности. …Начало ХХ века, не без основания, называют второй русской Смутой. Исследуя события Смутного времени начала XVII века, крупнейший русский историк С.Ф.Платонов убедительно показал логику такой смуты. Она состоит, по Платонову, в постепенном втягивании в смуту всех сословий. В результате государство лишается всех опор и обрушивается, погребая под своими обломками обезумевший народ. В семнадцатом веке в народе нашлись силы, которые смогли остановить развал и предотвратить катастрофу. А что мы видим триста лет спустя? Те же самые процессы. Сначала в смуту втянулась разночинная интеллигенция. Еще во второй половине XIX века михайловы и желябовы, натансоны и гриневицкие развязали настоящую войну против государства. Дело дошло до убийства Царя-Освободителя Александра II. Тогда же помутилось сознание и либеральной интеллигенции. Профессора, адвокаты и журналисты бомбы, конечно, не бросали и из револьверов в слуг порядка не палили. Но духовно и умственно были истинными вдохновителями террора. Их совокупными усилиями в смуту были втянуты сначала рабочие, а затем и крестьяне. Рабочие и аграрные беспорядки с нередкими политическими лозунгами стали обыденностью. Представители бюрократии и даже придворных кругов откровенно фрондировали. Наконец, в ходе мировой войны в смуту втянулся и офицерский корпус, по крайней мере высшие армейские чины. Общий процесс разложения затронул даже священство и монашество: Георгий Гапон был священником, а Илиодор Труфанов – монахом (привожу самые вопиющие факты).

Таким образом, к 1917 году смутой оказались захвачены все социальные слои общества. Народ-богоносец превратился в «жестоковыйное племя». Сознание народа замутилось – потому так быстро и рухнула Империя. Розанов написал по этому поводу пусть ядовитые, но справедливые по сути слова: “Россия слиняла в три дня”. Иногда встречаются такие рассуждения, что, мол, если бы Государь был столь же мужественен как его прадед Николай I, который лично повёл войска на усмирение восставших декабристов, то катастрофы удалось бы избежать. Но подобное сравнение представляется некорректным. В 1825 году Николаю Павловичу было на кого опереться: подавляющее большинство дворянства и офицерского корпуса осталось верным присяге. А Николая Александровича предало практически всё высшее военное командование! Русский генералитет, как это ни прискорбно, оказался чужд идеалам монархии. Ведь даже белое движение в массе своей не было монархическим.

 Президентом Ельциным было объявлено о предстоящем торжественном захоронении этих останков (вероятно, в Петропавловском соборе Санкт-Петербургской крепости). В связи с этим 31 января 1998 года Высокопреосвященнейший Виталий, Первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей, в телефонной беседе с корреспондентом российского информационного агентства ИТАР-ТАСС Еленой Югиной сделал следующее заявление:

«Российская Православная Церковь Заграницей никогда не признает екатеринбургские останки «Царскими». Государственная Комиссия совершила кощунство на глазах у всего православного мира, предложив верующим для поклонения лжемощи. Обнародование решения об идентификации останков и рекомендации президенту Российской Федерации об их захоронении внесет сложности и противоречия в отношения между Московской Патриархией и Русской Православной Церковью Заграницей, имеющей более ста приходов и несколько тысяч граждан России под своею юрисдикцией. Своим вердиктом светские власти, политики посеяли смятение и тревогу в душах верующих. Это вдвойне опасно, потому что грех цареубийства русским народом до сих пор не раскаян. Русская Православная Зарубежная Церковь, объединяющая десятки тысяч наших соотечественников и потомков русских эмигрантов на всех континентах, канонизировала святых ц Царственных мучеников в 1981 году. Мы молимся им, как святым, просим их заступничества за Россию уже семнадцать лет, и для нас ни о каких новоявленных «останках» не может быть и речи. Подлинные мощи Императора Николая II и его Семьи хранятся в храме св. Иова Многострадального в Брюсселе.

 Два года назад тогдашний председатель государственной Комиссии России по проблемам останков Юрий Яров обратился с просьбой предоставить частицы мощей для идентификации екатеринбургской находки. Но отношение к праху, находящемуся в распоряжении Комиссии, может быть лишь как к мнимым останкам Царской Семьи, поэтому ответом был отказ. Мы знаем, и это неопровержимо доказал следователь Соколов, что трупы членов Царской Семьи разрубили, а кровавую массу человеческих обрубков – рук, ног, туловища – полили керосином, кислотой и сожгли. Только от Господа мы ожидаем, если угодно будет Его святой воле, чудесно явить нам их Святые Мощи или то, что осталось от них, и я убежден, что такое духовное торжество в России обязательно произойдет». В 1920 году во время эвакуации армии адмирала А.В. Колчака следователь по особо важным делам Омского окружного суда Н.А. Соколов выехал в Харбин (Китай) и вывез с собою как материалы расследования по делу об убийстве Имп. Семьи, так и приобщенные вещественные доказательства, в числе которых имелись «останки Царской Семьи».

Пс.106:12 – «Он смирил сердце их работами; они преткнулись, и не было помогающего».

Ис.44:2 – «Так говорит Господь, создавший тебя и образовавший тебя, помогающий тебе от утробы матерней: не бойся, раб Мой, Иаков, и возлюбленный [Израиль], которого Я избрал».

При многочтении я зренье «посадил»,

Приходится прошедшее припомнить.

На роговицу постоянно пыль и дым,

И даже, может, окаянный стронций.

       Слова: «увидеть», «помню», «я свидетель»

       От первых дней привычны, на слуху.

       Я помню час, когда Иисуса встретил,

       Всё прошлое в отвал пришлось спихнуть.

Всё так и видится то первое застолье,

И в чёрном переплёте Божий манифест,

«Приди, мой сын, телец уж заколот».

Сподобился же в этот круг присесть.

       Смотрю, не верится, не жалуюсь на зренье,

       Знакомых букв иной пошёл порядок,

       Слова все иначе слепились в предложенья,

       И вижу, близко, Иисус мой, рядом.

Он нежных глаз целительно коснулся,

Во всём такая же открылась новизна!

И понял я – швартуюсь у Иисуса,

Там засиделся сразу допоздна.

       Мне двадцать три отмеренные лета

       Скатились под один, не мой девиз.

       Как мёртвые, закопаны, отпеты.

       И сброшены подальше, глубже вниз.

За них раскаяние, полное до слёз,

А доброе – само со мной переместилось,

Без оправданий учинил допрос,

Испрашивал повинный, Божью милость.

       Иными красками былое засияло,

       Слова иные из чеканных фраз.

       И по сей день не приторочил вялость,

       До основания Господь тогда потряс.

Всё так и видится, не отдалилось вовсе,

О мудрости просил идти на благовестье.

Иглою стать, скреплять, вбивая гвозди,

И цельное в Иисусе никогда не треснет.       10.01.09. ИгЛа


312

Смотрите так же другие вопросы:

Смотрите так же другие разделы: