Вопрос на тему «Разбор выступлений»
Из книги — Лапкин И.Т. «...открытым оком», том 6
Вопрос 1668:
Как правило, во время службы мало кто даже не из новоначалъных может со слуха разобрать слова апостольских посланий. Не означает ли это, что сакральность церковнославянского языка важнее понимания произносимых текстов?
Ответ о.Максима (Козлова): Чтение зачала из апостольских Деяний или апостольских посланий, которое полагается совершать на каждой литургии и которое предваряет чтение Евангелия, совершается, как и все наше богослужение, на церковнославянском языке и, действительно, со слуха восприятие иных из частей Апостола непросто. Впрочем, это относится не ко всякому апостольскому зачалу. Те, которые читаются во время Пасхи и повествуют нам о деяниях Апостолов, вполне незатруднительно уразумеваемы и ничуть не сложнее, чем Евангелие, которое мы же понимаем, стоя на службе в храме и слушая евангельское зачало. Нетрудно понимаемы со слуха и отрывки из так называемых пастырских посланий апостола Павла — к Титу, к Тимофею, к Филимону, где содержатся наставления, вразумления как частного характера, так и обращенные к целым христианским сообществам. Никто не соблазнится в уразумении послания апостола Павла к Коринфянам: Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает… (1 Кор. 13:4-8). Действительно трудно понимать отрывки из послания к Римлянам, может быть, к Фессалоникийцам и особенно к Евреям. Но прочитайте их не по-церковнославянски, а по-русски, не заглядывая в святоотеческие комментарии или другие какие-либо толкования, и вы убедитесь, что чтение по-русски не намного приоткроет вам глубины того сокровенного смысла, который в этих посланиях есть. Для того, чтобы понять проповедь Апостола Павла, нам, современным людям, нужно обратиться к традициям их церковного истолкования от Иоанна Златоуста до Феофана Затворника. Святой Апостол Павел был великим богословом, и богословие его премудро и глубоко. Оно требует изрядного и духовного, и интеллектуального усилия. Очень непросто, скажем, понять диалектику соотношения закона и благодати, веры и доброделания, чего ждет от нас Господь как нашего участия в деле собственного же спасения. Так что не церковнославянский язык является здесь препятствием, а то, что чаще всего, осознав эту проблему несколько затрудненного в нашем современном сознании восприятия иных из частей апостольских посланий, мы, тем не менее, долгие годы не прикладываем ни малейшего усилия к тому, чтобы приблизиться к пониманию того, что действительно трудно. А ведь каждый из нас, собираясь в храм, имеет возможность посмотреть в календаре, какое из зачал апостольских посланий будет в этот день читаться на службе, и заранее посмотреть его святоотеческое истолкование, которое сегодня незатруднительно найти почти в любой церковной лавке. Так что дело здесь скорее в отсутствии нашего ответного усилия пойти навстречу Апостолу, чем в сложности церковнославянского языка.
Кроме того, подтекстом этого вопроса может быть еще и то, что, мол, как было бы хорошо, если бы священник в своей проповеди истолковывал не только Евангелие и жития того или иного святого, но и апостольские послания. Однако тот, кто задает этот вопрос, не восскорбит ли душой, если к длительности богослужения добавится еще и время истолкования апостольского чтения, по природе своей не могущее быть кратким.
Ответ И.Т. Лапкина:
Какие страшные, холодно-бездушные, предельно циничные слова говорит патриархийный пастырь бессловесных овец. Смертельным холодом и ядовитой усмешкой Мефистофеля и князя Риманеза Лусио сопровождаются эти слова повсюду. А каких козлов после этого увидят пастыри в церкви? Что народится от этой окаянной мёртвенности священников? Сколько слов нагородил, но ни звука о том, чтобы откликнуться на призывы сердца, любящего Господа.
Но ведь вот если так рассуждать, как о.Максим Козлов, то вообще ничего не нужно переводить: ни сопроводительные документы к машинам из стран чужих, всё равно же трудно изучать компьютеры, машины, лекарства – так пусть уж все этикетки, все инструкции будут на том языке, а кто хочет, кому уж так нужно его телесное здоровье, тот найдет словари, расшифрует иероглифы китайские. А душа? Что душа, она же, видимо, малостоящая, мало ли что хотят прихожане! Главное, чтобы никто ничего не понимал, и всегда был бы в состоянии невменяемого или глупого ребенка и за каждым делом лез под благословляющую руку батюшки. А он уж всё до чуточки разъяснит. Только бы не понимали люди сами всего слышимого, тогда попы будут на каждый шаг нужны и будут востребованы паствой. Нужны. Так, выходит, очень и очень выгодно держать людей в беспросветной патриархийной тьме. Пока окончательно не сгинет эта тьма православного суеверия; и пока не сгинут насадители этой египетской тьмы – с такими вот ответами православные попы.
«Из материалов священного собора Российской Православной Церкви 1917-1918 гг.:
IV. ОПРЕДЕЛЕНИЕ
A.II.1. (В ведении Священного Синода) наблюдение за исправлением и переводом (текста богослужебных книг) и с одобрения Церковного Собора, благословения на печатание.
ДОКЛАД «О ЦЕРКОВНО-БОГОСЛУЖЕБНОМ ЯЗЫКЕ»
(Принят решением Собора)
- Славянский язык – основной язык нашего богослужения.
- В целях приближения нашего Церковного богослужения к пониманию простого народа ПРИЗНАЮТСЯ и права общерусского языка для богослужения.
- Частичное применение общерусского языка в богослужении (чтение Слова Божьего, отдельные песнопения, молитвы, замена отдельных слов и речений и т.п.) для достижения более вразумительного понимания богослужения при одобрении его Церковной властью желательно в настоящее время.
- Заявление какого-либо прихода о желании служить богослужение на общерусском языке в меру возможности ПОДЛЕЖИТ удовлетворению, по одобрении перевода Церковной властью.
- Высшее Церковное Управление НЕОТЛАГАТЕЛЬНО должно озаботиться изданием богослужебных книг на параллельных славянском и общерусском языках».
Боюсь елейных глаз и прогибанья,
Высоких слов, медоточивых уст,
Уничиженья, самобичеванья,
Восторженных, непокаянных чувств.
И сласть, и горечь – всё непостоянно.
Душа двулика, помыслы слепы.
И потому «Распни!» таит «Осанна!»,
И вайя претворяются в шипы.
9 апреля 2001 г., скит Ветрово. Иером. Роман