Слово Владыки Максима и Игнатия Тихоновича
Проповедь из книги — Лапкин И.Т. «Проповеди во свете святой Библии», том 118.05.2013. Слово Владыки Максима (Дмитриева). Христе Боже, благослови ястие и питие рабом Твоим, яко свят еси всегда, ныне и присно, и во веки веков. Аминь. Христос Воскресе! Воистину Воскресе! Дорогие братья и сестры, отцы. У нас Пасха продолжается, и Господь возрадовал нас, я вот за себя говорю, и думаю, что мои спутники также рады, что Господь сподобил нас побывать здесь в этом селе, послужить в храме Божием. И сегодня мы в гостях, в доме отца Иоакима. Отец Иоаким, позвольте поблагодарить Вас за Вашу любовь, за приглашение. И несмотря на то, что мы, наверное, бюджет ваш пошатнули, столько, видите, человек…Мы хотели бы…Я от всех нас хотел бы пожелать здоровья от Господа, чтобы продолжать служить. И хотел бы пожелать, чтобы… Может мы вам будем чем-то полезны, чем-то можем помочь, поэтому, если у вас есть такое, мы могли бы чем-то поделиться, помочь, оказать какую-то помощь, которая вам нужна. Если не сейчас, то после. И хотел бы всех поздравить ещё раз с Пасхой. Христос Воскресе! Воистину Воскресе! Батюшке настоятелю, всем присутствующим, живущим здесь, трудящимся многая лета, многая лета, многая лета! Христос Воскресе! Воистину Воскресе!
Слово Игнатия Тихоновича. Мне Господь позволил создать детский трудовой лагерь-стан. И я начальник этого детского лагеря. Что без помощи государства, ни одной копейки, и тысячи детей побывали. Вот и весь вопрос детский решается. Когда начинают, слово «проблема», я вообще не произношу и не люблю, это всё глупость. Есть нерешённый вопрос, он легко решается. С Богом. Дети, беспризорность. Давайте в каждом селе образуем лагерь детский, и всё решилось. Сегодня большой вопрос стоит с евреями. Там борьба, там что. Согласен, бороться надо: всё захватили. А какая? Оружие только одно – любовь. Другого нам не дано. При всём нашем патриотизме, мы должны всё-таки склониться и посмотреть, что в Евангелии говорится. Вот ко мне привозят человека, очень известный, чистопородный еврей. Отсюда уезжает, мы побыли вместе, не больше двух часов, он вышел, жизнь его стала другая. Теперь он батюшка, через Патриарха Илию II. Это мой крестник – Наум Израилевич. Если через каждого священника один придёт еврей, да не просто так приложится, а по истине понимающий православие. В моём доме пришёл человек, который, даже трудно сказать, что он был таким – настоящий военный следователь КГБ. И когда меня первый раз арестовывали, они меня просто жали: «Вот это наш человек, это вы его погубили». Сейчас батюшка отец Василий. Пусть через каждого, я не говорю мирянина (я-то мирянин), через священника один придёт сотрудник КГБ, и вопрос решён, нас никто не будет преследовать. Другое, когда в комсомоле как, ну, вы знаете кришнаит один голову отрезал (отцу Григорию (Яковлеву), иеромонаху). Он в моём доме пришёл, это двоюродный племянник Суслова М.А. А как это может быть? Никак. Быт.49:17 – «Дан будет змеем на дороге, аспидом на пути, уязвляющим ногу коня, так что всадник его упадет назад. 18 На помощь твою надеюсь, Господи!». То есть спасения никакого нет: антихрист при дверях, но спасение возможно с Богом. Есть такое выражение: «Большинство там, где Бог». Вот как важно, пока не искривлено дерево, правильно его привязать к нужному, крепкому, чтобы оно прямое росло. Я не два года, ни три, а пятьдесят первый год, как проповедник-миссионер. В моём доме столько баптистов, адвентистов, большинство из них батюшками стали, в Москве служат. Близкие мне люди.
В.М.: А Пестова помните? И.Т: Пестова? Ещё бы не знаю! Нынче хотел заехать. Он тоже священником стал. Более того, когда люди говорят: «Просто уже опустились руки, ничего нельзя сделать. Преступность всё захватила». Согласен. И Бог меня посылает туда, куда нельзя проникнуть. Я буду сейчас взятки давать: «Ну дайте мне с заключёнными поработать». А я 17 лет сотрудничал в тюрьме, я имел доступ, как никто не имел, к смерти приговорённым. У меня близкий знакомый был, прокурор края Параскун такой, генерал-лейтенант. Мы очень близкие были, у меня не было ни одной просьбы, которую он не удовлетворил бы. Вот, чтобы открыть Потеряевку, всё это его рука. Был мэр города Баварин, он ко мне приезжал, это тоже близкий человек. И когда меня спрашивают: «Что в Вашей жизни было самое большое, столько пришлось претерпеть?» Я узнал, как много у Бога добрых людей. И второе, почему-то они мне встретились. И третье, почему-то они приняли самое активное участие в моей жизни. Вот говорят там: «Евреи» …Согласен. Но евреи мне всегда помогают, вот что удивительно. И ни какие-то евреи, а главные банкиры края. Это даже никогда не подумаешь, притом я не прошу, он сам вызывается и помогает, зная, что я христианин и помогает для христианского дела. В.М: Он где-то в другом месте живёт, да? И.Т: Погромче. В.М: Он сейчас в другом месте живёт. И.Т: значит, выход: везде и всюду говорят: «Как с мусульманами бороться? Всё захватили». Любовь. Я вот работаю если с мусульманами, то мусульмане должны увидеть, что со Христом быть лучше несравненно, нежели с кем-то другим. (Телефонный звонок. И.Т: «Говори. Ну позвони попозже, попозже, через час, хотя бы.») Вот, когда говорят «алло» или «слушаю», я в тюрьме услышал такое слово: «говори», когда получают. Почему? Ни одной минуты не тратить никуда. Кто-то кого-то ищет в камере и кричит такого-то: «Мне нужно, и называет там, Васильев, или кого-то». И тот откликается: «Говори». То есть речь идёт секунды, иначе там застукали тебя, в карцер. Ему нужно главное сказать. И я понял, терять время нельзя. Кто звонит, я всегда отвечаю: «Говори». Я слушаю, говори. Вот с преступностью надо бороться (закончу этим). Я нахожусь допустим, я в пяти тюрьмах отбывал за Слово Божие, в Джамбуле. Я никого ни разу в жизни не просил молиться со мною, ни разу. Но вот я утром, ночь моя, я ночью встаю, там всё в нарах, 70 человек в маленьком затаренном пространстве, и вот так вот дверь, вот так вот точно заходит, и я захожу, это там место, а вот это идут шконки, это кровати. И вот только такое место. Я ко всем обращаюсь: «Скажите, я вам не помешаю здесь, если буду?» – «Да что ты, отец». Тут я буду молиться. И вот утром мне говорят, подходят и: «Можно мы с Вами молиться будем?» Вчера семь человек с Вами на коленях становились ночью молились. Ночь моя! У меня, вот мы встаём в четыре сорок, всегда встаём, но там, когда перед арестом, я просил у Бога одного: «Господи, дай дух молитвы!» И ровно в четыре, без часов, там свет день и ночь горит, ровно четыре, до минуты, Бог поднимает. Вот какое чудо! Чудо – это жизнь наша. Сама по себе чудо. И вот он обращается, заместитель директора, ему большой срок грозит, и он обратился. Редькин Владимир Прокопьевич, город Бийск. Нас, дня два потерпели, сразу от всей этой команды отсекли и в отдельную кают-камеру, и мы двое. И вот теперь (он покаялся): «И что делать, отец Игнатий? Мне такой срок грозит». Я говорю: «Давай по порядку. Ложь от дьявола, правда от Бога. Володя, ты неправду говорил следователю?» – «Да, правду скажу, меня вообще не выпустят». Он замдиректора был, и куда аппаратура вся ушла. Первые секретари… Я говорю: «Со лжецами Бог дела не имеет, написано: “Лжец Царствие Божие не наследует” это Откр.21:27, и я поехал дальше, дьявол отец всякой лжи. Отец. (Ин.8:44)». «А что делать?» «Вызови следователя, прокурора и убери всё, что ты сказал. Теперь говори, у тебя два варианта. Один говорить всё, или ничего. Иисус не отвечал – это пример для нас. Ложь не должна быть». Он говорит. И знаете, что? «Условно» дали. А первым делом он сказал: «Главная аппаратура ушла начальнику КГБ, генералу». А кого они будут судить? Он боялся. Боялся зря. И когда я ему рассказал, как у нас дети во время отдыха малину берут, ну каждому я даю (вот здесь дикая малина) кружку набрать. Подходят дети говорят: «А Кирилл не берёт малину, он только ест её». Я говорю: «Не троньте». Я через лесополосу к нему подошёл (ребёнок там), а он ягодку берёт: «Святый Боже, Святый Крепкий» …Я потихонечку между кустами отошёл. «Не троньте, он берёт». Это сторицей всё будет окуплено. Он берёт! Главное заметить у ребёнка тягу к Богу. И, когда вот это вот говоришь, говорят: «Ну, как это Бог даёт?» Он даёт не мерою, написано, это делает с избытком. Не за наши заслуги, а за то, что любит нас. Мы искуплены Им, кровью Его святой омыты. Мы бесценность. Есть такое выражение: «Одна искупленная душа дороже целого мира, полного золота». Мне многие говорят: «Он с детьми возится и не день, не два, сорок первый год. Зачем тебе это нужно?» На меня столько уголовных дел воздвигали за детей: там избиение, издевательства там какие-то. Я подавал в суд, все процессы выиграл. Ничего нет! Мало того, местный прокурор, Сухов был (а ему прокурор этот, я обратился за помощью) приезжает, купил продукты и сам носит, и у меня ссыпает. Прокурор! Назначают комиссию, приезжает следователь, Жабина, она зам. Мамонтовского района, осматривает детей, какие-то избиения. Ничего нет. И она спрашивает: «А моего ребёнка возьмёте в лагерь?» Это Бог даёт! Это невозможно. Вот 400 сёл на Алтае порушено, 400. Никому не надо ничего. Чему мы удивляемся? «Путин, Путин там открыл дорогу в Среднюю Азию». Земля-то пустая, она не будет пустая, нам никогда этого не позволят. Ну, если международный комитет этот, «Комитет трёхсот» (мировое правительство) решает, что 15 миллионов славян, остальных под нож пустить, ты не удивляйся. В руке Божией всё, но мы сами показываем, что так жить нельзя. А что нужно? А заповедь-то первая какая? Бога всем умом, всем сердцем, всей крепостью возлюби! А хочешь узнать, как? Мы же эгоисты, всем в Царство надо, а через любовь к ближнему, через самоотвержение твой эгоизм испепеляется весь. Сегодня об этом Иоанна Златоуста читали проповедь. И вот я хотел вам сказать ко всем. У Иеремии пророка есть такое слово: Иер.15:19 – «На сие так сказал Господь: если ты обратишься, то Я восставлю тебя, и будешь предстоять пред лицом Моим; и если извлечёшь драгоценное из ничтожного, то будешь как Мои уста. Они сами будут обращаться к тебе, а не ты будешь обращаться к ним», как Божии уста. Научиться нужно, когда люди к нам приходят, что-то спрашивают, они не к нам пришли, они пришли узнать Божий ответ. И поэтому нужно подвести к Святой Библии и показать истолкования святых отцов. Библию многие держат, сектанты все. Мы имеем неоценимое ещё людьми сокровище православной веры. Я вот с батюшками разговариваю иногда: «Скажите, что у нас самое ценное в православии?» «Батюшки, скажите, что у нас самое ценное в православии?» Свечи, мощи, крестные ходы, храмы? Нет. Самое наиценнейшее, что у нас есть, это рукоположённое священство, вот, что нужно ценить. И второе, это толкование святых отцов и соборов, это всё в одно входит. Вот самое наиценнейшее, что мы должны беречь, лелеять. Где нет священства от апостольских времён рукоположенного, там не церковь. Говорят: «Ну, а где граница церкви?» Граница есть. Я её скажу вам, не всем понравится это. А как считаете католики? Церковь. Со многими ересями, они нисколько не лучше нас. Но у них есть священство, идущее от Апостола Петра…Григориано-армянская апостольская. Вот, начинают там: «Вот патриарх там, Пимен, он молился там с этими…» Ну и что? «Да вот он виноват, его там надо…» Ну как молился? В алтаре стоял. Молился... Ну не за что привязываются. Нехорошо это. Во-первых, неправильно – они уверовали на 500 лет раньше нас, григориане-армяне. Я никогда не буду григориано-армянином, но надо реально посмотреть. Имеют ли они священство? Ты не знаешь, спроси патриарха Кирилла, если имеешь к нему какое-то доверие. Да, это апостольская церковь. Это вот граница. И третье, коптская и сирийская, вот пять, всё. Дальше, за пределами этой вот этой грани, всё уже не церковь, какие бы хорошие ни были. Но для меня, я так научен, вырос, это православие. И вот из ничтожного изнесёшь полезное, Господь, говорит, сделает, «как Мои уста». Допустим, ну вот кривое дерево растёт, эти всё пилили, из них всё построили, детский лагерь. Там ничего нету, ни рубля от государства. Сорок первый год. Это не два дня, это надо их кормить, ни одного отравления, ни одной болезни, ни одного повреждения. Ну давайте в каждом селе образуем это, вся детская преступность всё, кончилась. Конкретно. Бог-то судит нас не только по словам, но и по делам. Конечно, будут у тебя друзья, это определённо, но будут и противники. А для чего? Испытать нашу веру. Что бы без искушений было у православных, как Антоний Блюм повторял эту фразу: «Не терпишь искушений, Богу не угодно это дело». А он не от себя брал, это ещё от Тертуллиана идёт. Искушение, т.е. испытание, непонимание тебя, – «ядущий твой хлеб поднял пяту», это естественно заложено. Дерево, которое отдельно где-то, выруби вокруг него деревья, его следующий ветер уже повалил. А оно внутри, когда стояло, оно крепко, а которое на горе, его вообще нельзя повалить, всеми ветрами колышется. И поэтому самые крепкие христиане были только там, где было гонение. Мы не хотим этого гонения. Такой свободы в России никогда за всю историю не было, но история подтверждает: кровь христиан была семенем христианства. Это не нами сказано, это первый-второй век, Тертуллианом. Вот, перед 249 годом новой эры от Рождества Христова, 40 лет был мирный покой, как вот сейчас перестройка. И христиане бросились в университеты, защищать докторские, ну, видимо, по-тогдашнему всё. Народ расслабел до невозможности. И вдруг Декий, 249 год, сильнейшим гонением ударил. 3 года. Но за 3 года церковь полностью обновилась. И 251 г. церковь, как алмаз засияла. Его убили, и всё. Это история нам говорит. И поэтому, то, что сейчас готовится гонение, это понятно будет. Не надо. Написано: «Не страшитесь и не бойтесь! Благословляйте Бога». Сохрани, Господи, священство нам и, чтобы мы не отступили от толкования святых отцов! Вам, молодым, не семинарию будет нужно, а целую жизнь, чтобы понять творения святых отцов. Это 300 томов фолиантов. Я вам покажу сейчас, где я здесь был: вот до ареста первого я начитал Библию, она в интернете стоит везде, Архипелаг-ГУЛАГ и, примерно, 50 книг: 12 томов Златоуста, 12 жития святых…Я покажу комнату, несколько квадратов, где всё происходило. Скажу, что люди это многие понимают: вот у нас снимали фильмы, некоторые не знают…Фильм называется «Предчувствие». Режиссёр, он в краевой администрации был, Кузнецов. Фильм занял первое место на международном кино-конкурсе «Три документальных фильма о православии». Это не наша оценка. То есть самая сердцевина та, чтобы мы познали Христа. Второй конкретно здесь снимали, весь фильм «Златоуст из Потеряевки». Моя биография. Фильм занял первое место в России. Там ничего нет, кажется, но все понимают, без этого вообще ничего нет. И вот я хотел бы, чтобы вы остались, ещё побеседуем, особенно на лоне природы. Показать лагерь, кельи (кельи, это где дети находятся). Нас жали, не знаю как. И вдруг приезжает зам. главы администрации, Шойхет Яков Нахманович, а он, когда делал операцию: «Еврей». У евреев нельзя делать операции, и прочее, канон есть такой. Он мне сделал операцию, я живу. И вот он здесь приехал. А другие, которые санэпидемстанция (это главный враг); мы не подходим, вообще не подходим. Они там: «Надо кафель». Какой кафель? Глина у меня, глиной замазано и всё. А он приехал, и начали брать исследования. Пошёл на колодчик, вода прекрасная там, далее хлеб, открыли холодильники. Сидим на пруду, а он своим и говорит, это Хорошев был, краевая санэпидемстанция, они прям зубами на меня скрежетали, но они ниже его, они слушают, он говорит: «А я не вижу ничего особенного, у нас на Украине в таких мазанках жили, но вы помните, что бывает инкубационный период болезни. Вам привезут ребёнка больного, но он, как бы здоровый, поэтому какую-то проверку надо делать». Я говорю: «Мы делаем, какая наша возможность». То есть помощь пришла с той стороны, откуда не ждали. Зам. главы администрации, притом еврей. И всё. А было сколько? 15 комиссий за два месяца, государственных комиссий, чтобы нас закрыть. Это и милиция, и ФСБ. Он приехал, после него больше ничего не было. Сколько лет, я уже не знаю. Поэтому помощь придёт откуда ты даже не чаешь, и, если бы заранее сказать, и не поверил. Как это, такой чин, и чего он тут делать-то у нас? А нас преследовали они просто безумно. Вот приезжает, разложили документы. «Нет освещения». А у меня огромная ртутная лампа освещает. «Опровергайте через суд». Кого опровергать? Заходят: «Бельё нестиранное». А у нас постирано, поглажено лежит. «Опровергайте через суд». То есть что угодно! И вдруг помощь приходит, откуда? «Российская газета» путинская, Москва: огромную статью с фотографиями печатает, Снегирёва какая-то. Так они зубами скрежетали, искали (Ольга Шевчук тогда была главный редактор «Алтайской правды»): кто написал статью, кто дал материалы туда? «В Алтае, – говорит, – развёрнут шабаш нечистой силы против православного лагеря». И всё отхлынуло. Но с этим, после статьи, как раз Шойхет и приехал. И заранее сказали, как нам отбиться, чтоб они нас не трогали, не задевали. Вот стали строить Потеряевку. Тогда была ещё Партия, и приехал Куфаев, кто алтайские, они знают. В.М: Первый секретарь райкома. И.Т: Представьте, какие люди. Он приехал: «Ребята, у нас есть брошенные сёла, где там инфраструктура целая, дороги, я не могу помочь». Мы говорим, только нам не мешайте». Его, кажется Владимир или Александр? В.М: Александр Владимирович. И.Т: Да. «Только не мешайте. И вот когда уже всё построено, он опять приехал: «Ну, я сдержал своё обещание?» То есть он не мешал, не надо. У русского человека талантов хватит, как построиться и как себя сохранить. Поверить, просто надо в это поверить. Сверх всякой силы. И у меня сейчас спрашивают: «Ну а в таком возрасте, мне семьдесят четвёртый год был, что самое главное должно быть, на чём я должен сконцентрироваться?» Я себя нашёл. Я тебе могу только подсказать. Вот я служил в мор. флоте («м», «ф», две буквы – мор. флот). В.М: А в каком? И.Т: Я могу сказать, когда. В.М: Черноморский, северный? И.Т: Тихоокеанский. Из Николаевска-на-Амуре уже пришлось довершать. В.М: Бухта Ольга далеко там от вас была? И.Т: Мы не были там, мы около Ремизово тогда были, а потом там, на Камчатке. И вот, хотел сказать об этом, в армии мор. флот, а я после этого чем только не занимался…Много публиковался в печати, стихотворения у меня (2467 стихотворений написано только), издание книг. И теперь я всё оставил. Всё. Четыре проповеди я говорил каждый раз в храме в течении недели. Осталось «м.ф.» молитвы и форум. А как молитва? Пс.118:164 – возьмите его себе за образец. Вы его не знаете, я процитирую – «Семикратно в день прославляю Тебя за суды правды Твоей». Златоуст говорит: «При множестве забот, он находил время семь раз (не намаз – 5 раз, как у мусульман), а семь раз. «Если праведность ваша не превысит праведности книжников и фарисеев, ни один не войдёт». Что туда, ну за раз, что входит? Я не знаю, я нигде не нашёл, я сам составил, как правило у Серафима Саровского. Это трисвятое и 100 поклонов: 10 Христу, 10 Божьей Матери, Ангелу Хранителю, Иоанну-крестителю, Никола Чудотворец, всем пророкам, небесным силам, с апостолами, мученикам, святителям и жёнам и девам. По десять. Вот это вот разово, уходит, примерно, 109-12 минут. Не менее семи раз в разное время в день становиться. В день. Становиться на молитву. Ну, а если позволяет время, будет больше. Поверьте, всё меняется внутри, лишнего не хочется сказать, представление Суда Божия, и какая бы неправда где-то не была, «за суды правды» это от Бога. Бог знает, как Маргрет Тетчер и Рейган безумные будут умирать: не знают где кухня, где туалет найти, не могут отличить (ну, болезнь такая есть). Это от Бога. Ты не поноси ничего, но знай: «За суды Правды Твоей». Вот со мной было, что им Бог позволил мне туда проникнуть, это Бог сделал. Суды праведные. Я грешный, меня надо очистить, и Он меня перетирает на мелкое. Ты учишься сегодня, ты думаешь быть священником, но ты не знаешь, ты может быть государственным деятелем будешь, а может будешь лежать парализованным, как Пимен многоболящий, но заранее настроиться на то. В.М: А Вы ещё записи делали святых отцов, записи. На магнитофон записи делали, да? И.Т: Да. У меня ещё записи, только которые я начитал (записи, которые в интернете на моём сайте стоят), это 2500 часов, не считая, что я всегда ездил записывал отдельно беседы. Вот с Александром Менем сидим. В мире нет таких бесед. Почему его убили. Я ему задаю самые злобные вопросы, самые страшные, и он на всё отвечает, даже одно время схватился за микрофон «Ну и интервьюер, никогда не задавали!» Вот о нём что-то говорят, я ещё почти не разу не встретил, чтобы до конца говорили правду. А эти вопросы, они у меня в аудио выставлены на форуме на сайте, а в книге двадцатый том у меня «...открытым оком». А это «...открытым оком» у меня серия 33 книги по 752 страницы. Наши с ним беседы. А сегодня к ним обращаются, как он говорил. Ну, с магнитофона перепечатано, а магнитофон-то какой тогда был? «Маяк-205». Я его в мешке с огромной катушкой проводов, как в войну телефонист, ездил по стране. У меня не опубликованы беседы, вопросы, почти 16 часов, с Глебом Якуниным. Когда узнали про это, КГБ приехал подполковник, теперь полковник и говорит: «Мы слышали беседы. Вы не дадите?» Я: «Нет, я не дам вам». – «А у вас вот?» – «У меня на работе можно». Он на работу притащился, с магнитофоном своим, я дал плёнку. Обычно, когда дежуришь, там всё закрыто, я маленько прилягу, я всю ночь не мог прилечь нигде. Он сидит, как сыч не спит, ничего. И до утра он прослушал, она 8 часов 20 минут. Встал только и одно и сказал: «Да, великий мудрец». Не стал комментировать ничего. С отцом Димитрием Дудко беседа у меня, то есть с такими людьми, которые ещё нигде не опубликованы. У меня целый архив. Тем более там только то, что осталось после ареста. Никогда не бойтесь! Ни фотографий, ничего. Вот я слышал выражение, сейчас скажу. Приезжал Михаил Масленников, может, кто знает его, он в алтаре у патриарха Алексия II снимал всё. И он сюда приехал, и некоторые стали против. А патриарх Алексий II сказал: «Не делайте этого, пусть всё фотографирует, это наша история, до самых тайных мест». И приезжал, у меня на голубятне, кто шёл, видел там сооружение такое, он – туда, оттуда фотографировал. Тебе Бог даст друзей, жену, всё у Него вымерено. Не поспешай только, доверься Ему. В.М: Благословен Бог, милуя и питая нас от Своих богатых даров Своей благодатью и человеколюбием. Всегда ныне и присно и во веки веков. Аминь!