- Богач без имени горит и не сгорает
В аду, в огне, с желанием водицы,
И не приблизился на йоту к раю,
Так и не смог хоть каплей прохладиться.
Христос поведал вроде как бы притчу,
Но столько в ней подробностей, деталей,
Что кажется, сам ощущаешь лично,
Как будто то со мной по смерти стало.
Молитва и не к Богу – к Аврааму
Окончилась, не давши облегченья.
Быть может, братья жертвуют на храмы,
Помочь еврею-олигарху чем-то.
Но нет отрады... Истину познав,
Он отрешился от забот, богатства,
Как будто пробудившийся от сна,
Спасать брательников так неумело взялся.
Они же, пять банкиров-олигархов,
Прохлопавши дурные миллиарды,
Стоят на очереди в ад кромешно-жаркий,
За каплю влаги всё отдать бы рады.
Тех братьев вижу, тешатся безбожно,
То клуб футбольный купят, караван из яхт.
Глупейшие, лукавейшие рожи,
Обобранных и дурят, и язвят…
Иду промокший с головы до ног,
Мне не во что одеться и укрыться.
Бежит вода из дыр моих сапог,
Беднее, кажется, любой церковной крысы.
Но не завидую, не злюсь на богачей,
Я оглушён их воплем воспалённым.
На лиходеев жалоба из всех щелей,
К себе за влагой жду я их с поклоном.
Спешите же, пока я жив доселе,
Мне Бог знаком, ходил к Нему я в гости;
Его послы за трапезой присели
В моём жилище – всех к Иисусу просим!
29.05.2007. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- Богач не слышащий ни стона нищеты,
Не видевший голодных в грязи у подворотни,
Расслышал нечто, от чего притих,
Не возразил, как Валтасар, ни слова против.
А голос был его неверью вопреки,
И не поверить, как обычно, он не смог,
Хотя на извести стены и ни строки,
Но существом своим он понял: «Это – Бог!»
Слова любви, привета страдальцу-беглецу,
Которым путь блудящего удачно завершился.
Про это слышал и считал, что нам, мол, не к лицу,
Пусть верит чернь и жалкие паршивцы.
На каждый день меню и диво-рестораны,
Изысканное общество – без музыки ни шагу.
И лучшая в стране вокруг него охрана,
Со словом увещания никто не смел вмешаться.
Быть может, пресса часто освещала
О всех визитах не простых особ;
С поклоном на приём текло начальство,
Но вдруг Господь просемафорил: «Стоп!»
Счета закрыты, с пойлом корыто
Враз опрокинулось и мигом испарилось;
Кадр зависает даже самым прытким.
Лежать в сырой земле, увы, не на перинах.
Кому-то ахать, бить себя по бёдрам,
Протекции лишившись еврея-олигарха.
А он, кумир, скопытился, стал мёртвым,
Наследникам нередко кровью харкать.
За кадром видимых торжеств и похорон
Разлученный с богатством в аду и без воды.
Опомнитесь, грабители, пока не грянул гром.
Сонм прихлебателей исчез, горит теперь один.
Прозревший запоздало нищего узнал,
И лазер памяти пронзил: да это ж Лазарь!
Всегда в весне, а мне пришла зима.
Любивший чистоту предстал грязнее грязи.
13.04.2009. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
-
Богослужение на русском!!!
На понятном!
На русском!.. Переводчикам хвала!18.08.2001г. ИгЛа (Игнатий Лапкин).
Они покровы сняли с тех событий,
Произнесли «Господь», а не «Аллах»,
Всё размололи и просеяли на си́те.
На русском разговорном языке
Хочу молиться, прославляя Бога!
Я не пусты́нник, не монах-аске́т.
Мне хлеба! Хлеба! Пусть совсем немного!
Евангелие на русском языке!..
Духовно пренебесное звучанье!..
Но выпирает нынешний закхе́й,
И бесноватого безумное мыча́нье.
Так циркуля́рный фарисе́й-стати́ст
“Традицию” и “корни” оголя́ет:
«По-русски?.. Ты сектант!.. Бапти́ст!..»
И атмосферу визгом накаляет.
***
На непонятном создается тайна.
Ключ разуменья лишь у одного.
Под скорлупой ореховой – питанье?
И в бане моется, как думаешь, нагой?
Запаянный сосуд с холодной влагой,
Сундук закрытый – утеряли ключ.
С непонимающим намного легче сладить:
Сдирай, бода́й, выталкивай и мучь!
***
Дворяне на Руси… и по-французски
От слуг скрывали тайный разговор.
Так до Христа был доступ сделан узким –
Жаргоном - «феней» пользуется вор.
Цареву тайну надобно хранить,
А о Господней возвестится громко…
Понятное! И молот бьёт в гранит! Иер. 23:29
А непонятное – под саваном в сторонке.
Плен Вавилонский нам не по-плечу́.
К смешенью языков как раки пя́тимся.
Я непонятный сорок лет учу
Под горницей… И жду Пятидеся́тницу. Деян. 2 гл.
- ***
- Боготворится тварь, как будто это бог,
Огонь, вода, земля, луна, зверьё и птицы.
Не поклоняться твари человек не смог,
Настолько хороша, чтоб солнцу поклониться.
Но Бог невидимый сокрыт был пеленой
От глаз застуженых на северном безмолвье.
И восхищался чукча ущербною луной,
И в Интернет неверия его дракон уловит.
Простёрты руки вверх в Египте, в Вавилоне, –
Звероподобные божки просили страшных жертв,
Лишь Авраам борец, главу он к Иегове склонит,
Но он один, всего один… один как перст,
Но звёзд плеяды, млечный путь вверху
Зовут к подсчёту будущих потомков.
Соломщик нёс солому и натрёс труху, -
Вот столько будет христиан на древе тонком.
Боготворение людей и пакостных людишек
Готово завершиться человекобогом;
Пока по мавзолеям таких клопов излишки,
Потом же выбросят уродцев этих скопом.
Блажен, здоров и счастлив тот избранник,
Кому Бог Иегова открылся в Божьем Сыне.
Тот, простираясь ввысь в молитве самой ранней,
И в Антарктиде в стужу духом не остынет.
Боготворят умышленно, подспудно,
Очередной на выходе исчез в момент пузырь.
Кумиры рушатся – Бог беспощадно судит,
Таков прелюбодейный этот пошлый мир.
Нельзя Творца совсем никак изобразить,
Пусть и не тщится зряшно любой иконописец.
На теле нации божок лишь паразит,
Не совратить души - о том начнём молиться.
Бог Иегова, Саваоф, миров Создатель дивный,
Сказал Он – и явилось под покровом тайны,
Бегут, текут - всё в красочных картинах.
Художник и Творец, Он вечно Самый главный.
ИгЛа (Игнатий Лапкин), 09.10.2010 г. - ***
- Богу жалуюсь на пастырей лукавых,
Скрывших пажити и тихие потоки,
Заворачивали влево, а не вправо,
Спрятали Звезду - Её зовут Востоком.
Ничему меня не научили,
До всего сам доходил из книг;
Мысли изострял на Божьем я точиле,
В каждый стих Библейский строго вник.
Я ли о священстве не радел,
Десятиной их питал и грел дыханьем;
Почему же поп меня раздел,
Не за стол садил, а у лохани?
Но когда еду я раздобыл,
Поспешил к знакомым поделиться,
Опрокинул он столы, пустил всё на распыл,
И опять нет ни плодов, ни листьев.
Жалуюсь я Богу, руки воздымаю,
Что враги засели в алтарях,
Властвуют, пугают, атаманят -
Рукоположили их, конечно, зря.
Ладно бы они нас не кормили,
Но они добытое усердно отнимают;
Хают, пачкают, и подрезают крылья,
Кровное моё воруют, прикарманят.
Закоптили стены, потемнели лики,
За маммону спор нередко жаркий;
Обдерут покойника как липку,
Нам не одолеть такой напасти.
Жалуюсь я Богу на себя,
Что терпел волков алтарных, лютых.
Пастырей послал Господь и зряшно не сидят,
Проповедуют, послушать есть что, любо.
Бог епископу на сердце положил.
Не терзать овец, баранов драных;
И Богослужение на русском отслужить -
Он с Христом врачует наши раны.
24.1.2005. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- Божественное трудно удержать
Плотской природе с соусом земным;
Нас облепили моль, ворьё и ржа,
С трудом добытое уходит в пар и в дым.
Что Бог открыл и нам установили,
С такою лёгкостью утеряно, избыто,
Крест распилили, делят на опилки.
Без слова-хлеба кажется, что сыты.
И спотыкаемся о старые «святыни»,
Запутались шутя в своих канонах;
Канонизация такие – кровь застынет,
Мироточение опасней прежней вони.
И не скажи, заткнут епитрахилью
Уста отверзшиеся Бога восхвалить;
Без Библии епископ с жезлом хилый
Не гимн поёт Христу, а погребальный всхлип.
Трудней не выдумать поставленной задачи
Чтоб вместо Бога выдумки усвоить,
И утверждать, что так, а не иначе
Бог нас спасёт, как некогда спас Ноя.
И волны выдумок, преданий злых поток
Достигли наконец такого сверхцунами...
Монах нам сны, видения волок
И в рот совал не хлеб – пустынный камень.
И на обрядности дошли до оберегов –
Соперничать с шаманом им не стыдно;
Упёрлись в непотребства, словно в требы,
И не Синод, а сброд из старых злыдней.
Легко сошлись с коммуньей шайкой-сворой,
Слепились с сонмищем проклятых содомитов;
Народу Библию дадут, видать, не скоро,
Всё наносное выявить на слове-сите.
Рождённым свыше осияет разум,
Воспламенится сердце ревностью к Писанью,
Душа очистится, сидеть не будет праздно,
И против выдумок на смертный бой восстанет.
10.04.2006. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- Бой, война объявлена везде.
Пьянству бой, и тунеядству бой.
Всех готовы высмеять, раздеть,
Лишь бы не смотреть нам за собой.
Раньше все: буржуи, пережитки,
Кулачье, попы, повсюду контра.
Всех убили... А свои ошибки
Не нашли, не посекли под корень.
Легче было Гитлера добить,
Как с Антантой разом рассчитаться
Чем себя отвергнуться и жить
Под Христовым игом и под властью.
Мы боимся атома, нейтрона,
Как боялся пращур комара.
И не видим, как греха патроны,
Умерщвляют тех, кто друг и брат.
Бой греху, безбожью, атеизму,
Значит бой себе и сатане.
Преломляясь через эту призму
Ты прочтешь на каменной стене:
«Дни твои окончены, ты взвешен,
С орденами, званьями и ты,
Найден легким, не прощен и грешен,
Оказался легче пустоты».
«Бой проигран, план твой рассекречен,
В жизни ты не победил себя.
Проклят ты, и приговор сей вечен!»
— Ты живой? Так кайся и рыдай.
17.08.1983, Игнатий Лапкин, Барнаул