- Без строгости как можно воспитать
Растущее, орущее под свой характер,
Капризный баловень особенный мастак –
Рот лавою переполняет кратер.
О воспитании десятки мудрецов
Рецептами делились повсеместно:
Пока он мал, не тратить лишних слов,
Лепи из пластилина и из теста…
Кому достанется великая держава,
Кого наследником оставить невзначай?
Итог: тому, кого мы нарожали,
Кого по прихоти сподобились зачать.
Безжалостная Дума безголовых,
Совет Верховный – глупости бездарных,
Слепцы безбожные изъедены трахомой,
С предерзостью красуются на пару.
Устроить к топорищам топоры
И наточить их лезвие до блеска,
То знает мудрость. – тайну приоткрыть
Могу с показом на нательный крестик.
Без Библии, её словес предвечных.
Не озарится даже край потёмок;
Хвалиться в окаянстве вовсе нечем,
Без озаренья свыше ум – слепой котёнок.
Без строгости и без поста всерьёз,
Без щедрой милостыни, близкой к разоренью
Не достучится до таких Христос
С бесплатной мазью, лучшею для зренья.
По строгости все чувства под контроль,
С молитвой постоянной, словно воздух,
Иначе с важностью своей – лишь голый ноль, –
Осознавать при смерти это поздно.
Не в государственном главней, в духовном плане,
Наследников вооружить в достатке,
И передачу власти сплавим плавно,
Премудрость к кротким снизойдёт бесплатно.
10.01.07. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- Без удивленья не шагнуть и шагу,
Подарков столько приготовил Бог;
Проснусь ли, от усталости прилягу,
Не истощается от изобилья чудный рог.
Глаза и разум с совестью пусть дружат,
Да видят замыслы Зиждителя-Творца,
Когда и беды не спросясь окружат,
А тело хворям без конца пластать.
Задумки Пастыря о созданной овце
Пусть и не все разгаданы в потёмках,
Но высветит, но досвербит в конце,
Окажется необозримо ёмким.
Шедевры Высшего Художника и в нас,
И не о внешнем лопочу с испугу,
Душа не раз безмолвно впала в транс,
Благодаря за всё, быть может, грубо.
На удивлении познанье и грехи
Нагромождаются и ахаешь всечасно.
Без рыбы худо, скажем, без ухи,
Везде для смазки добавляем масло.
Но рыба – это я, а может, ты,
Захваченные сетью Иеговы;
Реальность расцвела и сгинули мечты,
В Евангелии обретя основу.
Помажет свыше разум благодать,
Поймём, что масло – лучшее лекарство.
Непримирённых жаль, им в вечности рыдать,
Необихоженная Словом подкатила старость.
Есть аллегории таинственный подклад,
Возвышенное, с вечностью в обнимку;
Услышишь ли, случайно бросишь взгляд,
Протянешь к чудесам стальную нитку.
Глаза смежить придётся при исходе
И тотчас в удивленье распахнуть.
Потустороннее нахлынет половодьем…
Блажен, кому Христос – полдневный Путь.
27.04.06. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- Без царя для страны, без царя в голове
Сколько бед натворили, о смерти забывши,
Прошлой жизни не зная, спешили леветь,
Гнали толпами, толпами к «вышке».
Были люди тогда, при далёком царе,
Кто предвидел итог революции подлой,
Что без Бога в острогах скотинке звереть,
Быть сиротским слезам многоводною Волгой.
Царь ты царь… не один, превратился весь в дым,
Оторонков не сыщешь от слуг и льстецов;
Почему не прислушался к людям простым, –
Им из Библии вечной не дали листок.
Столько возгласов было о царской семье
По российским глубинкам, в столицам, в острогах;.
О субботе не думали, и ни о зиме,
Об обрядности мёртвой заботились строго.
Только мысленно можно проникнуть к царям, –
Там кордоны из стражников, лютых малют;
По духовным одёжкам похоже на срам,
За Евангельский дух заплюют, заклюют.
И никто и нигде не проник в радость книг,
Не октоихов, нет, и не тёмных триодей,
А Библейских, к которым народ чтоб приник,
Оказался для Царствия вечности годен.
Чтобы кору берёз и пергамент телячий
Исписать, испещрить бы Евангельским текстом!..
Эх царишки-цари! Ни один не был зрячим,
А теперь в тех хоромах антихрист-наместник.
И нельзя возвернуть и никак повторить –
Были рядом епископы, сонмы священства...
Там музеи, иконы – под пудрой парик, –
Виноваты вы сами, признайтесь же честно.
Значит Царь всех царей так подвёл вам черту,
И кровавые точки поставил в подвале...
Если б всё возвернуть… Что вам стоит черкнуть
Пару слов доброхотно, Христа чтоб призвали.
22.112.06. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- Безбилетных называют зайцем,
Но косой умеет лишь скрываться.
Не пытался беркутом казаться,
На себя чужой не тратил краски.
Мы на зайца мало чем похожи,
Он абортов отродясь не делал,
Не дремал, на власть не строил рожи,
Летом серый, а зимою белый.
На мякине, мол, не проведёшь
Старых воробьёв и не старайся.
Человек же на отходах сплошь –
Трудно отличить от зёрен разве?
Но тысячелетья на мякине
Вымыслов, традиций и житий.
Чёрную власяницу накинул,
Тёмный «кардинал» из злых стихий.
То корова ближнего на льду
И на ней седло совсем не к месту.
Лучшего сравненья не найду
Вздумавшим в начальники пролезти.
Но на лёд корова не пойдёт,
И седлать какой же дурень станет.
Без учения Христа кому почёт?
От начальства глупого устали.
То про курицу пословицу ввернут,
А наседка петуха боится.
Бабу же смирить не может кнут,
За авторитет свой смертно будет биться.
Глупостью барана превзошёл
Человек, не знающий Писанья.
Вони выдал больше, чем козёл,
Хвалится он бородой, усами.
Тысячи сравнений против нас,
Если не родились в Боге свыше.
Хуже мошек, если без прикрас,
Перед львом рыкающим, как мыши.
14.04.06. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- Безбрежный океан из космоса чуть виден,
Сама земля – песчинка и менее того,
Пусть кто-то оскорбил, прилюдно нас обидел,
Но бросим взгляд из вечности… и нет там ничего.
Земная радость буйная в томленья погружала,
Вершиной мнилась стать за многие труды;
Но под покровом ночи в пяту вонзалось жало,
Полграмма, может, золото, и террикон руды.
Красавица состарится и дети перемрут,
Пожар, воры и ржавчина оставят без машины,
Все дачи конфискуют и нищим станешь вдруг,
Из тысячи гектаров оставят два аршина.
На пенсии есть время в достатке к размышленью
О прошлом и о будущем, приводит к раскаянью,
Что у семьи, работы жил в рабстве словно пленник,
Свободой обладая, прожил, как окаянный.
Да было ли великое хотя бы на понюшку,
В чём, не раскаиваясь, внукам смог поведать,
Где прямо шёл, по совести, свой путь не извилюжил,
Талантом послужил, с трудом пришёл к победе.
Из вечности взгляни, иных не завинив,
Свои ошибки тщательно рассмотрим;
Кто к телескопу времени да с разумом приник.
Тот не злодей себе, а будет пастырь добрый.
На пожелтевших снимках божки сидят, стоят,
Вернее по гробам уже распределились;
Как исказились лица в исходе у вояк,
Гнильё и черви там, где обретались лица.
Я беден, дальше некуда, но сыт, одет всегда,
Богатым не завидовал, лощёным олигархам,
И представляю тех, на нарах кто сидят,
Их жизнь и состояние дешевле горсти праха.
В аду богач Евангельский уже который год,
И братьев пять беспомощных, так где же их богатство?
Никто к таким с молитвой на помощь не придёт…
Пусть буду нищим Лазарем с надеждою на Царство.
5.11.05. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- Безвидная земля преобразилась
Когда услышала глаголы Иеговы,
«Да будет!» – вспучилось Америкой, Бразилией,
Европа с Азией к житью почти готовы.
«Да будет!» – то и дело громыхало,
Кипела лава, дыбились цунами,
И облака дымились опахалом.
Всего и Ангелы тогда ещё не знали.
«Да будет!» – жизнь крошила семена,
Тянули влагу корни и стволы;
За зимней белизной зелёная весна,
И к лету ветры – тёплые послы.
«Да будет!» – позевает человек,
С подругой первой, с первым одеялом,
А кто-то первый попытался спеть,
О том, как получилось ладно.
А будет ли для жизни продолженье
Того, что появилось очень кстати,
Не станет ли одно другому жертвой,
Не сгинет ли в провале без остатка?
На грешный мир нисходит благодать,
Единородный Сын родился в Вифлееме,
Звезде той разгораться и блистать,
Перерождая в жизнь гнилое тленье.
«Да будет!» – стрелы тучей понеслись,
Сражая вражеских нашествий легионы,
На место тризны воцарилась жизнь,
И смех с улыбкой, где царили стоны.
«Да будет Библия у каждого в запасе,
И проповедь звучит о Господе Христе,
Пути закончатся у каждого пусть Пасхой.
Весть воскресения средь лучших новостей.
Да будет, путь наш от соблазнов чист,
Сонм благовестников родят монастыри;
У каждого сто Библий – стрелы и мечи;
«Христос воскрес!» – да грянет общий крик».
15.09.06. ИгЛа (Игнатий Лапкин) - ***
- Безжалостный прапрадед мой Адам
Обрёк меня на тяжкое скитанье.
Но он отец мой, чем ему воздам? –
О том твердить до смерти не устану.
На благодарности наш голос явно крепнет,
Мы на второй ступени у молитвы.
Не на просительной на первой, где нередко,
От жалости и скорби часто всхлипы.
Просить прощения себе, забыв обиды,
Которые нам недруг или друг доставил;
На той площадке каблуки все сбиты,
Уж столько раз туда ныряли сами.
Под сводом храма заливался хор,
Слова к посту о нашем окаянстве,
Великопостный начинался мор,
Слова о кале прозвучали ясно.
Молитва к Богу в виде оперетты...
Да разве Бог в театре режиссёр?
На трёхступенчатой молитве все согреты.
Петь только там, где грех навеки стёрт.
Престижно в храме голосом играть,
В экстазе общем не скрывая данных,
И «Господи, помилуй!» нараспев стократ,
Не хор спасённых, а только род поганых.
Песнь восхождения в псалмах Давида
Есть образец, где развернуться пенью.
Любому без предвзятости здесь видно,
В словах псалмов не видно нашей пены.
Себя спасённым нужно свыше осознать,
Не забывая прошлых гласов непристойных.
Песнь благодарности – второй ступени знак,
Не больше раза пропоют «Достойно».
И если Бог, Великий, дивный Иегова
Сподобит вырваться с хвалебным на ступень,
На третью, Ангельскую, к ней вернёмся снова,
И даст ростки в пыли замерший пень.
19.08.09. ИгЛа (Игнатий Лапкин)