«Ещё не вечер» – пробурчал монах,
Из интернета сонно выползая.
Воспитанный в традициях и в тонких снах,
Всего боится с хвостом-косичкой заяц.
И запросто на дружбе ставит крест,
Не механически, не фигурально-злобно;
Истории виток, лекарством лишь арест,
На мясокомбинате быка кувалдой по лбу.
Успеем ли начать Христу молиться,
И хватит ли часов между допросов,
Появятся ль Евангельские мысли,
Или трусливые просыплются, как просо?
Ещё не вечер, но давно не полдень,
Тень удлинилась в гору, на восток,
Придёт пора спросить, на что я годен,
Последний час куда нас вознесёт?
Дебелые в монашестве и повара-попы
Лекарство никакое не приемлют,
Привыкли с исповедью тайничать, коптить,
Взирать отнюдь не в небо, а на землю.
Лукавы дни и будущность сокрыта,
Должны мы время с полночью сравнить,
И отвращаться крашеных и бритых,
Среди Апостолов вполне для нас родни.
Уговорить Христа к нам ночевать,
И место главное Ему, любя, оставить,
Сам на полу, Ему отдам кровать,
Зашторю окна и запру на ставни.
Беседа из вопросов предстоит,
Откроем Библия с молитвой к Иегове;
Запел по-русски иудей Давид,
Еврей раввин предложил послесловье.
Зову монахов на вечерю к нам,
Уже не вечер, но ещё не утро.
Христа Иисуса Странником принял…
«Прошу всех в гости!» – надрываюсь в рупор.
04.10.2006. ИгЛа (Игнатий Лапкин)
***
Ещё не поздно нищих обогреть,
В апартаментах знаний потесниться.
И навык старый нам сгодится впредь,
Куском делиться и последней ниткой.
Ещё не поздно выправить кривое,
Захрясшие сугубо все долги.
Раскаянье Давидово усвоить,
И впредь от водоёмов тех беги.
Бог оделяет сжатостью минут,
И шанс даёт переродиться чудно.
Беспечность не посмеет обмануть,
Что впереди ещё в достатке суток,
Челнок оторван, снимется шалаш,
И виноградник тотчас опустеет,
Какой же выкуп там за душу дашь,
Срывает смерть нередко плод неспелый.
«Ещё не поздно!» - тикают часы,
И день за днём.– мелькают только пятки.
Остались сантиметры от версты,
Быть опоздавшим жутко-неприятно.
Святая Библия тупицам угрожает,
Не обольщаться, что недоступны смерти;
Внезапно катастрофа, а мы без урожая,
В такую очевидность лишь глупый не поверит.
События поспешно напирают,
Бог долготерпит гнусности пороков.
Всё ближе к пропасти, уже вплотную к краю.
Что не за нас, то ополчится против.
Хозяин встанет и закроет дверь,
Для опоздавших вход недосягаем,
А нынче время, только лишь поверь,
Склоняясь пред Христовыми ногами.
Иначе поздно каяться, стучать,
Рвать грудь, захлёбываясь поздними слезами.
Негожих бросят лютым палачам,
И виноваты в этом будем только сами.
31.01.2007. ИгЛа (Игнатий Лапкин)
***
Ещё не поздно, как бы не совсем,
Прийти к Христу покаяться с желаньем.
Успеть до вечера произвести засев,
И день тревоги окантуешь плавно.
Про урожай не смею толковать,
Не ведаю результативность всходов;
Когда волос лишилась голова,
То мыслями к отчаянью подводит.
Невероятный факт при ожиданье чуда,
С приходом Господа быть на Его жнивье.
Итог к исходу вмиг переплюсует,
Придётся левому стремительно праветь.
Не обольщайся, молодость годами,
Их истребление в медлительности быстро.
Над тем смеёмся, где, давно ль рыдали,
Наплакали, быть может, и канистру.
Всё затянулось, розовея швом,
Потери, радости затёрлись многолетьем.
Ещё чуть-чуть и смерть устроит шмон,
В бессрочную уже посадят клетку.
Не приведи, Господь, к Себе не привести,
Не дай, мой Бог, не доброй дать концовки.
Дрожал бы, жался у своей версты,
Листал Псалтирь, заляпанную воском.
Уверовать, как на пути в Дамаск,
Упал и вопрошал о Том, Кого не слышал,
Как испугался, задрожал, обмяк,
Всё самоценное вмиг оказалось лишним.
Впервые вслушивался в говорящий Свет,
Ослепший от сияния и страха,
«Не опоздать, другим сказать успеть», –
Сердчишко скачет птахой под рубахой.
Не опоздал, успел… и вам того желаю,
Сей судьбоносной встречи со Христом.
Тогда действительно жизнь завершишь по плану,
«Ты взвешен, жив», прочтётся под перстом.
04.01.2009. ИгЛа (Игнатий Лапкин)
***
«Ещё немного!» – утешает Бог,
И гнев Его окончится внезапно.
Но кто из гнева пользу выжать смог,
И на Восток склонился, не на Запад?
Гнев проявлялся в войнах, в недородах,
В репрессиях, лукавых перестройках;
Страна спилась, родит сплошных уродов,
Решение правителей – убойны.
Закрыты храмы и монастыри, –
В монастырях ли, в общем, суть расправы?
Нет Слова Божия и без него – умри,
Не разобрать, что слева, и что справа!
Нашествие жуков, сплошных еретиков.
Безумство вурдалаков у кормила;
Под видом пастырей бесчисленно волков,
И только милость Божья их громила.
Окончен плен, открылись синагоги,
Казалось бы, учить святому торопись.
Но стали спорить, подправляя Бога,
И снова смерть превозмогает жизнь.
Хлеб готовили, но с горечью отравы,
И не похож на хлеб благословений.
Со псами пусть, но крошек бы собрали,
После столетий массовых говений.
Мир на жилища, души и поля
При примиренье, полном послушанье
В лучах Писания. Их низменно спалят…
Они отвергли истину и потому не жаль их.
К нам милость Божия в свободе небывалой
Столь непривычная явилась с Горбачёвым.
Ростки от благовестия в завалах…
Определись, в таких делах при чём ты?
Не ожидали Божьей благодати…
Коктейль из суррогатов – крестные ходы.
За требы, Таинства, деньжищ подать им!
Гора церковная живого не родит.
11.07.2008. ИгЛа (Игнатий Лапкин)
***
Ещё одна неделя позади
Текущая, куда её пристроим?
Настрой воскресный в понедельник сбит,
Для всей недели у него постромки.
«Неделей» день воскресный звался раньше,
И значит «по» – грядущее за ним.
Мы эти корни походя не спрячем,
Пусть воскресение Христа и в нём звенит.
На вторник новые заботы наплывают,
Крепить планируем расшатанное срочно.
Пытаемся узнать, что скрыто за словами, –
Наследье прошлого сумели раскурочить.
Мы каждый день с молитвы начинаем,
Спокойным чтением Евангельских страниц.
Крадётся исподволь усталость к нам ночная –
На славословии душою закрепись.
Труды для плоти… это между прочим,
Работает и лошадь, и осёл,
А человек, коль искренно захочет,
Найдёт дорогу к храму и в костёл.
Нам в каждом дне «изюминку» найти,
Из серых будней сотворяя праздник.
Украсит золотой библейский стих,
На каждый день пронизывает разным.
Среда, средина – есть у нас Посредник,
Ходатай чуткий – Богочеловек,
Писанием изничтожает бредни,
И в Церковь входим – в неземной ковчег.
Четверг всегда вершина благодушья,
Не легендарной чистотой сияет.
Стремленье к Чаше важно не нарушить,
Хватаем босяков разутых, всяких.
В одной упряжке пятница с субботой
Покой душе и телу предвещают;
В воскресный день с заботою особой –
Подмышкой с Библией на проповедь отчалим.
24.08.2007. ИгЛа (Игнатий Лапкин)
***
Ещё одну неделю отмахнуло –
Мы все у времени заложники в плену,
Летим с утробой, обгоняя пули, –
За трату времени себя с утра кляну.
Не сожалеть о времени для сна,
Отнятое к молитве приплюсуем;
От болтовни отрежем и выскоблим до дна,
Мы не молчальники и не в лесу мы.
Что сэкономим на пустом шатанье,
То к чтенью Библии с усердием придвинем,
Пустопорожнее при чтенье не достанет,
И в трате безрассудной будем неповинны.
На старых снимках то, во что одеты,
Обуты, как с иголочки стоим,
Исчезло ныне всё, развеяно бесследно,
Прошло немало лет и ровно столько зим.
Но мудрость, если есть, в нас сохранилась,
Минуты, проведённые с Иисусом
И в старости подпитывают силой,
Не дали утолстеть, на путь направив узкий.
Всё продымит, где мыслим опереться,
Найти опору в близких и друзьях.
Фундамент государства стройно треснул,
И возвести нам ничего нельзя.
Но знаем все – добытое с годами
Не может устареть и стать ненужным,
Когда с любовью милостыню дали,
И с нищим разделили не раз обед и ужин.
Не шелестят, а хлопают листки календаря,
И машут уходящему вдогонку,
И нам самим пора решать, что зря,
Оно ещё и на Суде застонет.
Неделя, месяц, только ахнешь: «Год?»
Что во Христе, тому не надивиться.
Мы верим в вечное, опять Христос придёт,
И Церковь вознесётся нежною Девицей.
01.11.2005. ИгЛа (Игнатий Лапкин)
***
Ещё шажок и где-то пережжёт,
А этот шаг казался семимильным.
Но без мазка последнего низринулся божок,
И буря революции гнёт к перестройке-штилю.
Ну, ладно, я давно уже христианин,
Приемлю данность, соглашаюсь скромно,
И знаю, в бедствиях Спасителем храним,
Укрыт довольством под Его покровом.
Но каково постичь завзятым атеистам,
Слепым фанатикам-еретикам и прочим себялюбцам,
Жизнь прооравшим не даёт и пискнуть,
В конце эксперимента с лучиной, а не с люстрой.
И таковых трудяг, насытившихся горем,
Идеям ложным преданным до гроба,
Им каково, когда их жгут и порют,
Через столетия от пыток тех коробит.
Борцы за счастье не себе, а всем,
Завоеватели чужих пространств и душ,
В своих клевретах сотворив посев,
Всё тужился к тому, как сделать лучше.
При разочарованиях, где приговор себе,
И за чертой сплошная безнадёжность,
Как то помыслить и не оробеть,
От ужаса до точки в ужас съёжась.
Среди разврата, жуткого распада
Хранимым быть Спасителем Иисусом,
Идти уверенно, когда смятенье рядом, –
Простор в душе в ущелье самом узком.
Не оценить всего что приобрёл,
Уверовав в сладчайшего Спасителя Христа,
Его птенцы – мы, Он же есть Орёл.
Задача – от Него в полёте не отстать.
Как нянька нежная Иисус нас бережёт,
Предупреждая от опасностей, тенёт.
Секунда, день, неделя – к вечности шажок,
В последний раз надолго плоть уснёт.