Вопрос на тему «Проповедь, благовестие»
Из книги — Лапкин И.Т. «...открытым оком», том 18
Вопрос 3269:
Как пример миссионерства приводят житие Кирилла и Мефодия. Что в их практике было Евангельское?
Ответ И.Т. Лапкина:
Достоверно мы ничего не знаем, быть может, про этих светильников веры. Нам написали жития через тысячу лет после их кончины, писали монахи и они, как всегда, на первое место выпячивали красоту монашества, пользу от монашества и прославляли главным образом за монашество. Вся канонизация, все восхитительные панегирики монашеству, все до одного были от монахов же. И потому верить, то есть соглашаться, что всё там абсолютно по Евангелию – нельзя. Можно убедиться на предлагаемом отрывке из жития наших любезных просветителей Кирилла и Мефодия. Они оправдывают губительнейшее явление в христианстве – монашество, оправдывают войну, ищут мощи. И ни слова о том, что за шесть столетий к этим сарацынам не был послан ни один благовестник. Ни слова о том, что возникновение магометанства – по вине монашества. Они этого не понимали. Не понимал этого царь, не понимал этого Димитрий Ростовский – сочинявший жития. И только в ХХ1 веке начинает чуточку понимать диакон Андрей Кураев. Вот как должно было вести полемику с мусульманами, по мнению Димитрия Ростовского (1709 г.28 окт. – 28 стр. объём жития). Мощнейший потенциал, огромные познания во всех областях. Но доказывают собеседникам в чалмах, что христиане воюют и это правильно, что так и надо.
«Около этого времени пришли послы в Константинополь от неверных Агарян или Сарацын, владеющих Сириею. Эти Сарацыны ещё при прежнем царе Феофиле попущением Божиим за грехи подступили к греческой земле и разорили прекрасной город Аморию. С этих пор они стали гордиться пред христианами своею силой и прислали грамату в Царьград с хулением на Пресвятую Троицу. «Как вы, христиане, – писали Сарацыны, – говорите, что Бог один, а разделяете Его на три: исповедуете Отца, Сына и Духа? Если вы можете это доказать, то пришлите к нам таковых мужей, которые могли бы побеседовать с нами о вере, и убедить нас». В это время блаженному Константину было 24 года. Царь вместе с патриархом собрали собор, на который позвали Константина и сказали ему: «Слышишь ли, философ, что говорят скверные Агаряне на нашу веру. Если ты слуга и ученик Святой Троицы, иди и обличи их. И Бог совершитель всякого дела, славимый в Троице, Отец, Сын и Святой Дух, даёт тебе благодать и силу в словах, явить тебя другим Давидом, с тремя каменьями победившего Голиафа, и затем благополучно возвратит тебя обратно к нам». Услыхав такие слова, философ отвечал: «Рад я идти для веры христианской. Что для меня может быть лучше умереть или остаться жить ради Святой Троицы?»
Дали Константину двух дьяков и отправили их к Сарацынам. Они пришли прямо в столицу Сарацынского княжества — Самару, расположенную около реки Евфрата, в которой жил Сарацынский князь Амирмушна. Здесь они увидели странные и гнусные вещи, которые делали Агаряне на поругание и посмеяние христиан, живущих в тех местах. По повелению сарацынской власти на внешней стороне дверей, где жили христиане, были написаны образы демонов. Этим Агаряне хотели показать, что они гнушаются христианами, как демонами. Как только прибыл к ним Константин, Сарацыны, указывая на демонов, спросили его: «Можешь ли, философ, понять, о чём говорят эти изображения?» «Вижу демонский образ, — отвечал философ, — и думаю, что здесь живут христиане. Демоны не могут жить вместе с христианами и бегут от них (находятся вне дверей). Где же нет этого изображения на внешней стороне дверей, там, очевидно, демоны живут внутри здания».
Сарацыны пригласили Константина в княжескую палату на обед. За обедом сидели люди умные и книжные, изучившие геометрию, астрономию и др. науки. Они, искушая Константина, спросили его: «Видишь ли, философ, дивное дело: пророк Магомет принёс доброе учение от Бога и обратил многих людей. Все мы одинаково твёрдо держимся его закона и ничего не меняем. У вас же, христиан, соблюдающих закон Христов, один верует так, а другой иначе и живёт, как ему хочется. Есть между вами много учителей, которые учат по-различному и есть иноки, носящие чёрную одежду и ведущие особый образ жизни. Однако все вы именуетесь христианами».
«Два вопроса предложили мне,— отвечал блаженной Константин:— о вере христианской и о законе христианском, или: как веруют христиане и как выполняют свою веру в жизни. Скажу прежде всего о вере: «Бог наш, как пучина морская — безмерной широты и глубины, непостижим человеческим умом и неизъясним человеческими словами, как говорит о Нем святой пророк Исаия:
Ис.53:8 – «От уз и суда Он был взят; но род Его кто изъяснит? ибо Он отторгнут от земли живых; за преступления народа Моего претерпел казнь».
На основании этого и учитель наш святой Апостол Павел взывает, говоря:
Рим.11:33 – «О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его!»
В эту пучину входят многие, желающие взыскать Бога, и те из них, которые сильны умом и приобрели помощь Самого Господа, безопасно плавают по морю непостижимости Божией; те же, которые умом слабы и по своему самомнению, лишившись помощи Божией, желают переплыть эту пучину в дырявых кораблях, тонут, впадая в ереси и заблуждения, или с трудом остаются на одном месте, волнуясь неизвестностью и сомнениями. Поэтому многие (как говорите вы) из христиан различаются по вере. Это я сказал о вере, а о делах по вере скажу следующее: «Закон Христов не другой какой, а тот, который Бог дал Моисею на Синае, чтобы не убивать, не красть, не прелюбодействовать, не желать чужого и пр. Наш Господь сказал:
Мф.5:17 – «Не думайте, что Я пришёл нарушить закон или пророков: не нарушить пришёл Я, но исполнить».
Для более же совершенной жизни и лучшего богоугождения Господь дал совет проводить более чистую, девственную жизнь и исполнять особые дела, которые ведут в жизнь вечную путём тесным и печальным. Однако к сей жизни Господь не принуждает, и по насилию этого не бывает. Бог создал человека между небом и землёю: разумом и смыслом человек отличается от бессловесных, гневом и похотью отличается от Ангелов. Затем Бог дал человеку свободную волю, чтобы он делал то, что захочет и к чему будет приближаться — с тем и будет иметь общение: или будет общником Ангелов, работая Богу, как учит человека его просвещённой верою разум, или будет иметь общение с несмысленными скотами, если без всякого воздержание будет исполнять все плотские похоти. А так как Бог сотворил человека с свободною волею, то Он желает, чтобы мы спасались не насилием, а по своему желанию, и говорит:
Мф.16:24 – «Тогда Иисус сказал ученикам Своим: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною».
Одни из верных христиан шествуют в сей жизни более удобным путём, живут по законам естества целомудренно в честном супружестве, другие же, более ревностные и желающие быть более совершенными, стараются жить подобно Ангелам, идут путём тесным. Поэтому христиане ведут различную жизнь».
«Ваша же вера и закон,— продолжал Константин,— не имеют никакого неудобства; они подобны не морю, но малому ручью, который может перепрыгнуть всякий, и великий, и малый, без всякого затруднения. В вашей вере и вашем законе нет ничего божественного и богодухновенного, но только человеческие обычаи и плотские мудрования, которые можно без труда выполнить. Ведь законодатель ваш Магомет и не дал вам какой-либо трудно выполнимой заповеди: он даже не отвратил вас от гнева и беззаконной похоти, но разрешил всё. Поэтому вы все однообразно выполняете ваш закон, как данной по вашим похотям. Спаситель же наш Христос поступил не так. Сам Он, Пречистый и источник всякой чистоты, желает, чтобы и рабы Его жили свято, отдаляясь от всякой похоти и чистые присоединялись бы только чистым, так как в Его Царство
Мф.19:12 – «ибо есть скопцы, которые из чрева матернего родились так; и есть скопцы, которые оскоплены от людей; и есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного. Кто может вместить, да вместит».
Откр. 21:27 – «И не войдёт в него ничто нечистое и никто преданный мерзости и лжи, а только те, которые написаны у Агнца в книге жизни».
Тогда сарацынские мудрецы спросили Константина: «Зачем вы, христиане, Одного Бога разделяете на три: называете Отцом, Сыном и Духом. Если Бог может иметь Сына, то дайте Ему и жену, чтобы было много богов» «Не хулите Пребожественную Троицу, – отвечал христианский философ, – Которую мы научились исповедывать от древних пророков, которых признаете и вы, как держащиеся вместе с ними обрезания. Они же учат нас, что Отец, Сын и Дух суть Три ипостаси, существо же их едино. Подобие сему можно видеть на небе. Так в солнце, созданном Богом во образ Святой Троицы, находятся три вещи: круг, светлый луч и теплота. Во Святой Троице солнечной круг есть подобие Бога Отца. Как круг не имеет ни начала ни конца, так и Бог – безначален и бесконечен. Как от солнечного круга происходит светлый луч и солнечная теплота, так от Бога Отца рождается Сын и исходит Дух Святой. Таким образом солнечной луч, просвещающий всю вселенную, есть подобие Бога Сына, рожденного от Отца и являемого в сем мире, солнечная же теплота, исходящая из того же солнечного круга вместе с лучом, есть подобие Бога Духа Святого, Который вместе с рождаемым Сыном, предвечно исходит от Отца, хотя во времени посылается людям и Сыном, как напр. на Апостолов был послан в виде огненных языков. И как солнце, состоящее из трёх предметов: круга, светлого луча и теплоты, не разделяется на три солнца, хотя каждый из сих предметов имеет свои особенности, одно есть круг, другое – луч, третье – теплота, однако не три солнца, а одно, так и Пресвятая Троица, хотя имеет Три Лица: Отца, Сына и Святого Духа, однако не разделяется Божеством на три бога, но есть Один Бог». «Помните ли вы, как говорит Писание о том, как Бог явился праотцу Аврааму у дуба Маврийского, от которого вы храните обрезание? Бог явился Аврааму в Трёх Лицах. Обратите внимание: Авраам видит пред собою Трех Мужей, а беседует как бы с Одним, говоря:
Быт. 18:2—3 – «Он возвёл очи свои и взглянул, и вот, три мужа стоят против него. Увидев, он побежал навстречу им от входа в шатёр [свой] и поклонился до земли, и сказал: Владыка! если я обрёл благоволение пред очами Твоими, не пройди мимо раба Твоего».
Очевидно святой праотец исповедывал в Трёх Лицах Одного Бога». Мудрецы сарацын, не зная, что сказать относительно учения о Пресвятой Троице, молчали, а затем спросили: «Как вы, христиане, говорите, что Бог родился от жены? Может ли Бог родиться от женской утробы?» «Не от простой жены, — отвечал философ,— но от небрачной Пречистой Девы родился Бог Сын действием Святого Духа, Который в Пречистой девической утробе несказанно основал плоть Христу Богу и устроил сверхъестественное воплощение и рождение Слова Отца. Посему и заченшая Сына от Святого Духа Дева, как пред рождением, так во время рождения и по рождении пребывала Девой чистой, по изволению Бога, Которому повинуется всякое созданное существо. А что Христос родился от чистой Девы Духом Святым, свидетельствует также и ваш пророк Магомет, написав следующее: «Послан Дух Святой к чистой Деве, чтобы по Его изволению Она родила Сына». «Мы не спорим, – сказали Сарацыны, – что Христос родился от чистой Девицы, только не называем Его Богом». «Если бы Христос был простой человек, а не вместе и Бог, то для чего должно было произойти зачатие Его от Святого Духа? Простой человек родится от брачной женщины, а не от Неискусобрачной Девицы и зачинается по естеству от мужа, а не по особому наитию и действию Святого Духа».
После сего Сарацыны спросили: «Если Христос есть ваш Бог, то почему же вы не делаете того, что Он велит вам? Ведь написано в Евангелии: молитесь за врагов, делайте добро ненавидящим и притесняющим вас и бьющим вас подставляйте щеку. Вы же поступаете не так: против противников ваших вы оттачиваете оружие». На это философ отвечал так: «Если в каком законе будут написаны две заповеди и даны людям для исполнение, то кто из людей будет истинный исполнитель закона: тот ли, кто исполнит одну заповедь, или тот, кто – две?» «Конечно, лучшим исполнителем будет тот, – отвечали Сарацыны, – кто исполнит две заповеди». «Христос Бог наш, – сказал на это философ, – повелел нам молиться за обидящих нас и благотворить им, но Он также сказал и это:
Иоан.15:13 – «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих».
Мы переносим обиды, если они направлены только против кого-либо в отдельности, но мы заступаемся и даже полагаем души свои, если они направлены на общество, чтобы наши братья не попали в плен, где могли бы быть совращены к богопротивным и злым делам».
Снова Сарацыны сказали: «Христос ваш давал дань за Себя и за других (за Апостола Петра). Почему же вы не исполняете этого и не желаете платить дани? Если бы вы действительно заступались друг за друга, то непременно платили бы дань за ваших братьев такому великому и сильному народу Измаильтянскому». «Если кто ходит по стопам своего учителя и желает всегда ходить, – отвечал Константин, – а кто-либо другой совращает его с этого пути, такой человек друг ему или враг?» «Без сомнения, враг», – отвечали Сарацыны. «Когда Христос давал дань, – спросил тогда Константин, – какое было царство: Измаильтянское или Римское?» «Римское», – отвечали Сарацыны.
«Поэтому и мы, — отвечал философ,— следуя за Христом, платим дань царю, живущему в новом Риме (Константинополе) и владеющему древним Римом. Вы же, когда ищете с нас дани, совращаете с пути Христова и бываете нашими врагами».
После этого предложили Константину много других вопросов из тех наук, которые знали. На все вопросы Константин отвечал так, что Сарацыны не могли ничего сказать. Тогда они спросили его: «Почему ты всё это знаешь?» Тогда Константин привёл следующее сравнение: «Один человек, – сказал он, – почерпнул воду в море и потом носил её в мешке. Отойдя далеко от моря, он, указывая на мешок с водой, говорил всем: видите ли воду, которую никто кроме меня не имеет? К нему подошёл один приморский житель и сказал: не стыдно ли тебе хвалиться каким-то мешком с водой, чего мы имеем целое море. Так и вы поступаете, когда задаёте вопросы из тех наук, которым научились от нас (греков)». Затем, как нечто дивное, Сарацыны показали Константину виноградник, некогда с усердием насажденный и хорошо разросшийся. Константин объяснил, как это делается. Тогда Сарацыны показали ему всё свое богатство: дворцы, украшенные золотом, серебром и драгоценными каменьями, и сказали: «Видишь ли, философ, какую силу и какое богатство имеет Омар, владыка Сарацын?» «Нет в этом ничего дивного, – отвечал философ. – За всё это должно прославлять Бога, давшего эти богатства для наслаждения людям. Всё это принадлежит Богу и никому другому». В конце концов Сарацыны показали себя такими, какими они есть. Они дали в питьё блаженному Константину яд. Но Господь, обещавший всем, кто трудится во имя Его,
Марк. 16:18 – «будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы»,
сохранил Своего раба целым и невредимым. Сарацыны, видя сие чудо, отправили Константина вместе с другими посланными в свою сторону с честью и дарами от своего князя. В Константинополе царь и патриарх встретили блаженного Константина с похвалою за тот богоугодный труд, которой он выполнил. Но не долго был Константин в Царьграде. Скоро он ушёл в одно тихое и глухое место, где стал заботиться только о своём спасении. Отсюда Константин отправился на Олимп, к старшему брату Мефодию, с которым и стал жить вместе, исполняя в постничестве иноческие подвиги, проводя время в молитве или за книжным чтением.
В это время к греческому царю Михаилу пришли послы от Козар, с такими словами: «Мы прежде всего знаем Одного Бога, Которой владычествует над всем, и Ему молимся, кланяясь на восток, но при этом содержим и некоторые непотребные обычаи. Евреи стараются, чтобы мы приняли их веру и дела, и уже многие из нас стали евреями по вере. Сарацыны же, вступая с нами в союз и предлагая нам дары, принуждают нас принять магометанскую веру и говорят, что вера Сарацын лучше веры всех прочих народов. Поэтому и от вас, с которыми держим старую любовь и дружбу, желаем получить полезный совет и просим вас, чтобы вы прислали к нам какого-либо учёного мужа и, если он изобличит Евреев и Сарацын, мы примем вашу веру».
Тогда царь Михаил по совету святейшего патриарха Игнатия, бывшего после святого Мефодия, решил отправить к Козарам блаженного Константина, которого призвали с Олимпийской горы. Передав просьбу Козар, царь сказал Константину: «Иди, философ, к этим людям и с помощью Святой Троицы благовести им учение о Пресвятой Троице. Лучше тебя никто не может выполнить сего поручения». «Если велишь, владыка, – отвечал Константин, – я с радостью пойду туда пешком, босой и без всего, чего не велел брать Господь Своим ученикам, посылая их на проповедь». «Если бы ты делал это от себя лично,— отвечал царь,— то я ничего не имел бы против сего, но так как ты отправляешься от нас, то иди с честью и царской помощью».
После этого Константин уговорил брата своего блаженного Мефодия, знавшего славянский язык, идти с ним на Апостольское служение, просветить неверных светом Христовой веры. Мефодий согласился и они отправились вместе...
Прежде всего святые братья отправились в сопредельный Козарам греческий город Херсон, что стоял на морском берегу не далеко от (нынешнего) Севастополя. Здесь они провели не малое время, изучая козарский и греческий языки. Константин здесь же перевёл восемь частей еврейской грамматики. Они изучали ее для того, чтобы успешнее просвещать Хозар и состязаться с Евреями, которых было много между Хозарами. Здесь же проживал один Самарянин, которой ходил к Константину и беседовал с ним о вере. Однажды он принёс самарянские книги и показал их Константину. Константин выпросил их у Самарянина и, затворившись в своей комнате, стал усердно молить Бога, чтобы Он помог ему изучить их. С помощью Божией Константин скоро и хорошо изучил эти книги. Узнав об этом, Самарянин воскликнул: «Воистину, кто верует во Христа, скоро приемлет благодать Святого Духа». Сын Самарянина тотчас же крестился; после него принял Христову веру и Самарянин.
В Херсоне Константину удалось найти «Евангелие и псалтирь Русскими письмены писана», а также человека, говорившего этим языком. Константин, беседуя с ним, научился этой речи и, на основании бесед, разделил письмена на гласные и согласные буквы и с помощью Божией вскоре начал читать и объяснять найденные книги. Многие, видя таковую мудрость, дивились и славили Бога. Здесь же святые братья узнали, что мощи святого священномученика Климента, папы Римского, находятся в море. Они стали убеждать херсонского епископа открыть святые мощи...
Козарин предложил другой вопрос: «Вы произносите нравоучение из книг, которые держите в руках, мы же не так, но произносим всю мудрость от себя, не гордясь своими писаниями, как делаете вы. Вся мудрость как будто находится внутри нас». «Если встретить нагого человека, – отвечал Константин, – который будет уверять, что имеет много одежды и золота и имений, поверишь ли ему, видя его нагим и не имеющим ничего в руках?» «Нет, - сказал Козарин. – Если бы что-либо имел, то не ходил бы нагим». «Если ты, как хвалишься, поглотил всякую мудрость, – сказал Константин козарину, – то скажи мне: сколько родов было от Адама до Моисея и где какой род жил на земле?»
Козарин не мог ничего сказать. Константин продолжал: «Поэтому я не верю тебе, что ты изучил всякую премудрость и не нуждаешься в книгах». После этого один из главных советников кагана, знающий хорошо нечестивое учение Магомета, спросил философа: «Скажи мне, гость, почему вы не почитаете Магомета? Ведь он весьма хвалил Христа в своих книгах и говорил про Него: от Девы, сестры Моисея, родился великий пророк, Который воскрешал мёртвых и великой силой исцелял всякую болезнь». «Пусть рассудит нас сам каган, – сказал философ. – Скажи мне, если Магомет есть пророк, то будем ли мы верить Даниилу, который сказал, что со Христом прекратится всякое видение и пророчество. Как же после этого он может быть пророком? Поэтому, если мы называем Магомета пророком, значит отвергаем Даниила». На это многие из присутствующих сказали: «Мы знаем, что Даниил пророчествовал Духом Божиим, о Магомете же знаем, — что он лжец и губитель спасения многих». Тогда первый советник кагана обернулся в сторону к Иудеям и сказал: «С Божией помощью гость поверг на землю всю сарацынскую гордость, а вашу, как скверну, выбросил вон». Затем обратился ко всем присутствующим и сказал: «Бог дал власть над всеми народами и совершенную премудрость царю христианскому; вера их самая лучшая и вне её нельзя достигнуть вечной жизни». Все сказали: —«Аминь».
На другой день Константин пожелал принять схиму, причём был назван Кириллом. Болезнь его продолжалась 50 дней. Однажды во время своей болезни Кирилл обратился к Мефодию с такими словами: «Вот, брат, – говорил он ему, – мы с тобой были как дружная пара волов, возделывающих одну ниву, и вот я падаю на борозде, окончив свой день. Я знаю, что ты сильно возлюбил гору Олимп, но ради горы не думай оставлять своего учения. Этим подвигом ты лучше можешь достигнуть спасения».