Вопрос на тему «Коммунизм»
Из книги — Лапкин И.Т. «...открытым оком», том 26
Вопрос 3873:
Могли ли оказавшиеся в эмиграции русские поэты из-за кордона как-то помочь оставшимся за «железным занавесом»? И как их поэзия, издаётся ли сейчас в России?
Ответ И.Т. Лапкина:
Духовный
уровень и тех, и других был примерно
одинаков. Только по отношению к власти
людоедов тамошние, за рубежом, были
более отрыты. Но они нигде не показали,
за что такая кара Божья постигла целую
нацию.
Гиппиус Зинаида.
Из давным-давно обрусевших немцев, даже
скорей голландцев. Вместе с мужем Гиппиус
осуждала с ненавистью не только саму
Октябрьскую революцию, но и всех, кто
её прямо или косвенно поддерживал, в
частности Блока как
якобы «продавшегося». В 1919 году Гиппиус
и Мережковский эмигрировали, с
ноября 1920-го обосновались в Париже. Гиппиус
и Мережковский когда-то получили
аудиенцию у Муссолини.
Бунин Иван.
Сын мелкопоместного помещика. Октябрьскую
революцию Бунин проклял, да ещё и с такой
ненавистью, как, может быть, никто другой.
В эмиграции написал одну из своих лучших
книг - «Тёмные аллеи». В 1933 году Бунин
стал первым русским писателем - лауреатом
Нобелевской премии. Другим кандидатом
был Мережковский.
Во время войны симпатии Бунина были на
стороне России, и он высоко оценил
поэму Твардовского «Василий
Тёркин». Бунин умер в один год со Сталиным
и стал первым писателем эмиграции,
которого в 1954-м начали снова публиковать
на Родине. Но он умер за год до этого в
бедности от тяжкой болезни.
Иванов Вячеслав.
На Дельфийском храме в мелопее (сложная
многочастная лирическая композиция)
«Человек», была лаконичная надпись EI,
что значит «ты еси», с этими словами
Бог обращается к человеку, а человек
должен обратиться к Богу и ближним, и
только после этого он сможет сказать о
себе «аз есмь», «я существую». А
существовать - значит творить: человек
служит Богу, принося Ему в жертву себя
самого («Споки»; заключительное
«безмолвствуй» - обрядовый возглас при
начале жертвоприношений). Всякое
истинное творчество символично: мысль
поэта восходит от земного предмета
к несказуемо-божественной сути
(«от реального к реальнейшему. С 1913
г. Иванов живет в Москве, после революции
служит в советских культурных учреждениях,
в 1920-1924 гг. преподает филологию в Баку.
В 1924 г. он уезжает за границу в научную
командировку и поселяется в Италии
(сохраняя советский паспорт до конца
1930-х годов) - сперва в Павии,
потом в Риме. В Риме, перебедствовав вторую
мировую войну, он и умер в 1949 г.
Волошин Максимилиан.
Позиция Волошина тогда была нейтральной,
но не равнодушной, ибо он осуждал и
«красный», и «белый» террор. Его восприятие
революции никогда не скатывалось до
злобы, до мелочного нытья и ухода в
пессимизм. Когда приходили белые, спасал
красных, а когда приходили красные,
спасал белых. Поражает рожденная внутри
двойного террора его вера, что Россия
выйдет из огненной купели очищенной,
обновленной. Видя всю нехристианность,
всю жестокость русского народа по
отношению к себе самому, Волошин нашел
в себе христианство благословить его,
а не проклясть. А вот революцию почти в
равной степени принял и проклял.
Набоков Владимир.
Псевдоним до 1940 года - Владимир Сирин.
Редкий случай двуязычного писателя,
одинаково блестяще писавшего и по-русски,
и по-английски. Сын крупного царского
юриста. Из Берлина переехал в Париж.
Несмотря на то, что романы имели успех
среди русских эмигрантских читателей,
круг его поклонников все сужался и
сужался. Решив пробиться к читателю
всемирному, он использовал скандальный
успех романа «Лолита» - вовсе не лучшего
своего произведения - и благодаря этому
успеху заставил весь мир читать всё,
что он, Набоков, написал,- и до «Лолиты»,
и после. Набоков был энтомологом и
шахматистом, и это тоже заметно в его
творчестве. Слова он накалывает, как
бабочек на булавки, или двигает их, как
шахматы, рассчитывая всё на много
ходов вперёд. Проделал такой гигантский
труд, переводя «Лолиту» на русский.
Втор.1:29-30 –
«
И
я сказал вам: не страшитесь и не бойтесь
их; Господь, Бог ваш, идет перед вами; Он
будет сражаться за вас».
Лев.26:36-37 –
«
Оставшимся
из вас пошлю в сердца робость в земле
врагов их, и шум колеблющегося листа
погонит их, и побегут, как от меча, и
падут, когда никто не преследует, и
споткнутся друг на друга, как от меча,
между тем как никто не преследует, и не
будет у вас силы противостоять врагам
вашим».
В разлуке есть высокое значенье:
Как ни люби, хоть день один, хоть век,
Любовь есть сон, а сон – одно мгновенье,
И рано ль, поздно ль пробужденье,
А должен наконец проснуться человек...
1851. Ф.И.Тютчев