Проповеди в стихах И.Т. Лапкина – Во свете Библии
Проповеди в стихах
Автор — Екатерина Можина
Дата рождения: 21 июля 1983 года
- Мы о Христе ничего и не знали.
Мы о Христе ничего и не знали.
Жизнью мирской упиваясь не раз.
Как в темноте без надежды блуждали.
Но прогремел Божьей Истины глас.
Ради людей спасенья,
Сын Божий в муках распят,
Слава Христа - воскренье,
Бога восхвалим, брат!
Сердце огнем пылало,
Греет Евангельский свет
Сломлено смерти жало,
ада победы нет.
Каждый наш день должно в поте трудиться,
Духа Святого стяжать и молить!
Надобно всем нам от Духа родиться.
Водным крещеньем свой грех схоронить.
- ***
- По воскресениям в селе Клочки одна картина,
По воскресениям в селе Клочки одна картина,
Которая не многих удивит.
Ведь в том селе стоит у храма Нина,
А почему она на улице стоит?
Не за грехи стоит с епитимьёю,
Не за аборты и убийства, не за блуд,
Стоит за веру с пОднятой главою!
Несёт свой крест, как братия несут.
За благовестие стоит и в зной и в стужу,
Сибирской вьюгой битая не раз,
И в Божий день стоять идёт, на службу.
Стоит у храма, обличая глаз!
Под жаром ног её и наледь тает,
Под валенком нет снега, на земле
Она покорно крест свой поднимает.
Душа не в холоде, а в Божием тепле!
И в дождь стоит, и солнышком палима.
Поднявши руки Троицу хваля.
Такая хрупкая, а в скорби терпелива,
Родная в Господе, сестра моя!
- ***
- Слеп народ, жестоко обольщён...
Слеп народ, жестоко обольщён...
Убежденьем запечатан, неисправный,
Что спасётся каждый православный.
Всякий кто, как кажется, крещён...
Да не будет кроме Господа "богов"!
Призывал ли ты удачу и везенье?
В путешествиях отведал угощенье?
Не умножил ли колличество грехов?
А кумира ты себе не сотворил?
За мечтою в бешеной погоне,
Не работаешь ли льстивому мамоне?
От избытка в эйфории не парил?
Имя Господа напрасно повторял
Ради связки слов и в грязных шутках,
В нечестивых, отвратительных поступках,
Этим Бога ты не прогневлял?
День седьмой кому ты посвещал?
В храме славил Бога и молился?
Благовествовал, духовному учился?
И болящих братьев навещал?
А на мать не поднимал руки?
Не отверг отцовских наставлений?
Не припомнил им ошибок, прегрешений?
Почитал обидам вопреки?
Оправданьем совесть не душил?
Призывал к войне, кровавой брани,
В Сирии, в Чечне и на Майдане?
И во чреве душу не убил?
Не участник ты предательств и измен?
Не ведёшь ли дружбы в интернете,
Избежал прилюбодейной сети?
У разврата ядовитый плен...
А чужого ничего не утащил,
И наживы не искал ты в мелкой краже?
Не стоял ли в ограбление на страже
Говоря, что вора проучил?
В утешение для ближнего не лгал?
Ложь во благо остаётся ложью!
И всегда ли ищешь правду Божью?
Клеветою честь не заморал?
А от зависти ни разу не скорбел?
Самого себя стыдясь, стесняясь,
Был придуманным, кем вовсе не являясь,
Этой формой зависти болел...
Всякий ли спасётся кто крещён,
Не исполнив заповедь блаженства,
Не стремясь достигнуть совершенства?
Прикрываясь тем что причащён...
Ты твердил упорно и не раз!
Я считаю! Моё мнение такое!
И погибнешь, как язычник без покоя...
Не услышав страшный Божий глас...
- ***
- Он родился в одном из домов
Он родился в одном из домов,
Недоношенный, слабый, тщедушный.
Для неё персонал был готов,
И роддом, обязательно лучший!
Он не плакал тихонько пищал...
А она громче всех голосила!
Он старался, тихонько дышал...
Были в ней и здоровье, и сила!
Он завернут был в тряпку-пальто,
И подброшен под двери роддома.
Её мама в собольем манто!
Для неё все излишества дома:
На кроватке цветной балдахин,
Неваляшка, кругом погремушки.
Он лежал в коробчёнке один
Без тепла, без любви, без игрушки.
У неё мама, папа и пёс,
Баба, деда, два дяди и тётя.
Он в том месте тихонечко рос,
Где из чад вырастает босОта.
Для неё все покупки - гроши,
Джинсы, юбки, ботинки, кросовки.
У него всё имущество - вши!
Окружение - чернь и воровки.
Ей доступны десятки кружков:
Рисование, пение, танцы.
У него лишь следы тумаков,
И замёрзшие грязные пальцы.
Для него как мечта - бутерброд.
У нее не бывало нехватки.
Он заглядывал каждому в рот,
После долгих ночей, в лихорадке.
Ей из лучших, достойнейших лиц,
Выбирали в мужья претендента.
Он, в когтистых объятьях блудниц,
Ожидал перемены момента.
Лето. Утро. Случайный маршрут.
Город шумный, цветастый и новый.
Вдруг, послышалось будто зовут,
Точно кто-то окликнул знакомый!
-Во грехе, паренёк, ты живёшь,
Этак вертит тебя, этак крутит!
Божье слово с собой не возьмёшь?
Это Слово судить тебя будет!
Ухмыльнулся, со злобой глядя:
- Уж не раз меня, батя, судили!
На свободе всего лишь два дня,
И судами уже задушили!
-Жизнь твоя пролетит воробьём,
Не догонишь ее, не поймаешь,
Только раз в этом мире живём.
С чем пред Богом, заблудший, предстанешь?
-Прощевай! - он тихонько сказал.
Сумку резво закинул на плечи,
Но Евангелье всё-таки взял.
Собеседник ответил - До встречи!
Шёл и думал - Зачем я живу?
Как ненужный башмак на дороге!
И, вглядевшись в небес синеву,
Он впервые подумал о Боге.
Со слезами он книгу прочёл,
И прожгло его вечное Слово!
Что искал наконец-то нашёл!
За него была жертва Христова!
След тюрьмы будто смыли с лица,
Не узнать его, так изменился!
В старце том приобрёл он отца,
Благовествовал с ним и молился .
День дождливый и хмурый с утра.
Наступила печальная осень.
Отучившись бежит детвора.
Ветер жёлтые листья уносит.
Разноцветные зонтики в ряд
К переполненным жмутся маршруткам.
Молодые парнишки стоят,
И хихикают пошлостям - шуткам.
Пешеходам горит красный свет.
Парень другу подставил вдруг ногу,
И ЕЁ, в этот самый момент,
Со всей мочи толкнул на дорогу!
Визг колёс! Тишина... громкий крик!
Кто-то резко и больно хватает!
Лишь секунда! Лишь крохотный миг!
Чья-то жизнь как ручей утекает...
Он лежал на асфальте в крови,
На глазах пара крупных дождинок.
У неё лишь рубец на брови.
Под машиной слетевший ботинок...
На могиле мориленый крест,
Слышно плавные звуки Псалтири.
Этих тихих, проплаканных мест
Не сочтёшь в человеческом мире.
У могилы фигура одна
Долго смотрит на фото с овала.
Ну конечно, была то она,
Рядом с тем, кого в жизни не знала.
Ручейками слезинки текут
На платочек голубенький новый.
Вдруг, послышалось будто зовут,
Точно кто-то окликнул знакомый!
- Путь его был совсем непростой.
Мой сынок был упрямый, но славный!
Посмотри-ка с какой бородой!
Ни какой-то сякой!Православный!
Всё винишься, девица, небось?
За тебя ведь уже умирали!
За грехи наши умер Христос,
Божий сын! Мы его распинали...
А сынок нёс достойно свой крест,
И получит за это награду.
Где он был, там звучал Благовест!
Они вышли вдвоём за ограду...
Время шло, и её не узнать.
Обесценились прошлые цели.
О Христе начала возвещать,
Чтоб покаяться люди успели.
Нам родиться бы надо успеть,
Не спастись без рождения свыше!
Нужно Господу плакать уметь,
Ведь Господь всех нас видит и слышит.
В жизни все по тропинкам идут,
По себе каждый выбрал дорогу.
И зачем тебе нужен тот путь,
Если он не ведёт тебя к Богу?
- ***
- О, мода! Как ты велика
О, мода! Как ты велика,
Нагая ждёшь себе величья!
Ты создана для дурака
В котором грамма нет приличья.
Ты сладкий торт от сатаны,
Пропитанный смердящим ядом.
Муж иль жена? Подол? Штаны?
Кто под изысканным нарядом?
Бород не носят мужики,
Нет, некрасиво, не по моде!
Не седина, а парики,
В гробу с покраской на исходе.
Жена боится бороды,
Вопит чтоб сбрил, так не красивый!
Никто не видит в том беды,
Невидим на плечишке льстивый.
И чин состриг свой с бородой,
Теперь " опрятный", гол по ухо.
Жены достоин молодой,
На кой ему жена-старуха?
Жене зачем платок носить,
свой чин не нужен, как старуха!?
Себя везде "подмолодит",
Отныне баба-молодуха!
Средь мнений, фактов, мишуры,
Так значимых и модных взглядов.
Дожили мы до той поры
Где тьма гламура и парадов!
Попрали модою любовь,
И тайну, что была прикрыта.
Не речь, а куча скверных слов,
Визжат как свиньи у корыта.
Не в моде нынче простота,
Цена на скромность не по чеку
И дар от Бога - чистота,
Уж не присуща человеку.
И дети больше не нужны,
Ведь нищету плодить позорно.
Нажить имущество должны,
Жить без нужды отныне должно.
И модный есть пансионат,
Там для родителей есть место.
Там так уютно- говорят.
Там старикам весьма чудесно!
Могилы модные! Нет слов,
Для сердобольных ротозеев,
Не среди стареньких крестов,
Стоишь в стенах больших музеев!
И модный крем, и модный сок,
Лекарство в моде от запора!
И новомоднийший итог -
Нет лучше модного позора!
В почёте мода на разврат,
Он будто царь в последнем веке.
Так кто же в этом виноват?
Быть может сами человеки?
- ***
- Благая Весть летит не умолкая
Благая Весть летит не умолкая
Из уст избрАнных Божиих людей.
Как клин едины! В бой не уставая!
Как маленькая стая журавлей.
Они летят сквозь скорби и преграды
К небесному Владыке и Отцу,
Не за мирские тленные награды,
К Вечному Свету и заветному венцу.
Им не нужны ни ружья, ни винтовки,
Лишь обоюдоострый меч в руках!
Им рубят тьмы лукавые уловки.
В сердцах у них огонь и Божий страх!
Их покрывают Ангелы крылАми,
Никто не сбросит своего креста!
Возносят честь, хвалу Творцу устами,
Кровью омытые Спасителя Христа!
Благая Весть летит не умолкая
Из уст избрАнных Божиих людей,
В молитве к небу руки поднимая,
Как маленькая стая журавлей.
- ***
- Я шёл дорогою широкой в никуда
Я шёл дорогою широкой в никуда,
Она извилиста, как петли у змеи.
Мы были в рабстве моды иль блуда,
Мы были как негодный прах земли.
Искали радости, и эйфории всплеск,
И от страстей вопила наша плоть.
И слышался внутри чуть слышный треск,
То грех пытался совесть расколоть!
Я по тропе пытался в высь бежать,
Но ноги не держали, вниз летел...
С последних сил пытался курс держать,
Но тот кто "правил балом" не хотел.
Тщеславие как сладкие духи!
Пьянит, дурманит, как туманный сон.
Средь лжи, злословия и разной чепухи,
Послышался души скорбящей стон...
Я погибала, я рыдала от тоски!
Я средь толпы был одиноким и пустым...
Мой пьедестал разбился на куски,
Огонь спалил до прошлого мосты!
Пришла Надежда, Истина и Путь,
И озарила светом вечный мрак!
И каждый смог Любви тепло вдохнуть,
Победа без ружья, ножей и шпаг!
Господь коснулся сердца - славный миг!
Своей рукой мне раны залатал,
Избавил от молчанья и вириг,
И курс на небо словом показал!
Я образ свой не порчу, не скоблю!
Я в покрывало одеваю седину!
Я о мирском "веселье" не скорблю!
Из всех дорог я вижу лишь одну!
Мы руки поднимаем к небесам,
Откроем в благовестии уста!
Нас Кровию омыл Спаситель сам!
Прославим, братья, Господа Христа!