Вопрос на тему «Ереси, секты»
Из книги — Лапкин И.Т. «...открытым оком», том 25
Вопрос 3014:
По каким выступлениям Солженицына Вы считаете его не рождённым свыше?
Ответ И.Т. Лапкина:
Он умница, не безразличен к происходящему вокруг него. Но у него не было Евангельского обращения. Он имеет умозрительную веру интеллигентов. И она не спасительна.
«Многие истинно-православные христиане в свободном мире были поражены и обеспокоены тем, что в своём письме к Третьему Всезарубежному Собору Русской Зарубежной Церкви, состоявшемуся в сентябре 1974 г. в Свято-Троицком монастыре в Джорданвилле, пользующийся мировой известностью русский писатель Александр Солженицын, живущий сейчас в изгнании в Швейцарии, написал, что «не надо сегодня воображаемым образом Катакомбной Церкви подменять реальный русский православный народ», отрицая самое существование «тайной церковной организации» и предупреждая иерархов Зарубежной Церкви против того, чтобы «солидаризоваться с таинственной, безгрешной, но и бестелесной катакомбой». Враги Истинного Православия и защитники сергианской Московской патриархии быстро воспользовались этими фразами для своих собственных пропагандистских целей, публикуя их под заголовками вроде «Нет –– Катакомбной» Церкви»… Правда, в начале своего письма Солженицын пишет: «Сознавая свою неподготовленность к выступлению по церковному вопросу перед собранием священнослужителей и иерархов, .. я лишь прошу о снисхождении к моим возможным ошибкам в терминологии или в самой сути суждений», –– а в конце снова оговаривается: «Я не мню себя призванным к решению церковных вопросов».
«Грехи покорности и предательства, допущенные иерархами, легли земной и небесной ответственностью на этих водителей, однако не распространяются на церковное туловище, на многочисленное доброискреннее священство, на массу молящихся в храмах, и никогда не могут предаться церковному народу, вся история христианства убеждает нас в этом. Если бы грехи иерархов перекладывались на верующих, то не была бы вечна и непобедима Христова Церковь, а всецело зависела бы от случайностей характеров и поведения». Без сомнения, Солженицын говорит здесь за всех тех, которые защищают и оправдывают Московскую патриархию, и если бы он говорил только о личных грехах иерархов, это была бы правда. Но катакомбные иерархи и верующие отделились от Московской патриархии отнюдь не из-за личных грехов её иерархов, а из-за их отступления от Христа, касающегося именно не только иерархов, но и всех принадлежащих к этой церкви верующих…
Когда Солженицын пишет в своем письме: «Большинство людей –– не святые, а обычные люди. И вера и богослужение призваны сопровождать их обычную жизнь, а не требовать всякий раз сверхподвига», – он говорит голосом человеческого здравого смысла, но не голосом христианской истины. Да, правда: истинно-православные христиане в России сейчас герои, подвижники Православия, и вся история Христовой Церкви – история торжества Христовых подвижников. «Обычные» люди следуют за подвижниками, а не наоборот. Образец – геройство, подвижничество, а не «обычная жизнь». Если они надеются остаться православными, а не идти далее по пути отступления, то исповедание Истинно-Православной Церкви сейчас абсолютно необходимо для «обычных» православных христиан в России.
Наконец, насколько нам известно, Истинно-Православная Русская Церковь не делала официальных заявлений о благодатности или безблагодатности таинств Московской патриархии. В прошлом отдельные иерархи Катакомбной Церкви выражали на эту тему разные мнения: некоторые даже разрешали в смертельной опасности принимать причастие от сергианского священника, другие же настаивали на перекрещивании крещённых сергианским духовенством. Вопрос этот может быть разрешён только Архиерейским Собором. Если раскол Московской патриархии – только временный, и если она когда-нибудь войдёт в общение с Истинно-Православной Церковью в свободной России, то вопрос этот, быть может, никогда не понадобится решать официально. Конечно, отдельные случаи принятия или непринятия Св. Таин истинно-православными христианами в России в сергианских церквах не являются общим правилом и вопроса не решают. Строгое правило Зарубежной Церкви, запрещающее её членам принимать таинства от духовенства Московской патриархии, основано не на утверждении того, что таинства эти безблагодатны, а на священном завещании Митрополита Анастасия и других великих иерархов русского рассеяния, запрещающих всякое общение с патриархией, пока её возглавители предают веру и повинуются безбожникам.
Солженицын и вообще русская интеллигенция в России и вне её совершенно явно не сознают, в чём сейчас заключается истинный кризис Православия. Бросать смелый вызов бесчеловечной советской тирании, заступаться за угнетённых, требовать «морального обновления» и проповедовать «жизнь не по лжи» – само по себе дело хорошее, но это ещё не православное христианство, не то, за что умирали христианские мученики и страдали христианские исповедники. То же сейчас делают в Советском Союзе и баптисты, и благонамеренные агностики и атеисты, однако это не приобщает их к Христовой Церкви. Можно вообще сказать, что беспримерные страдания современной России заставили многих из нас слишком свободно употреблять слова «мученик» и «исповедник». Для православных христиан слова эти имеют определённое значение: они относятся к тем, кто сознательно страдает и умирает за Христа и Его Истинную Церковь, а не за «человечество», не за «христианство вообще» и даже не за «православие», если оно не Истинное Православие.
Сейчас настоящий кризис Православия не только в России, но и во всём мире происходит не от подчинения приказам безбожников, и отказ подчиняться этим приказам его не одолеет. Кризис Православия заключается в потере вкуса истинного христианства. Вкус этот в значительной мере утерян не только московскими иерархами, но и большинством русских «разномыслящих», равно как и «парижской школой» эмигрантских богословов, отступником константинопольским патриархом и всеми его последователями, всевозможными новостильниками, обновленцами и модернистами и повсюду наивными людьми, воображающими себя православными потому только, что их родители были таковыми, или потому, что они принадлежат к «канонической церковной организации».
Исповеднику Максиму епископы говорили: «имей в сердце своём какую угодно веру, никто тебе не запрещает»; они обвиняли его в том, что он из упрямства вызывает возмущение в Церкви: «один ты огорчаешь всех –– именно тем, что из-за тебя многие не хотят иметь общения со здешнею Церковью»; они бросали ему в лицо излюбленный аргумент «христианских либералов» всех времен: «значит, ты один спасёшься, а все прочие погибнут?» И заключили спор воззванием, столь сильным в настоящее время: ты останешься один, так как не только все восточные патриархи приняли «типос», но и представители папы Римского «завтра, в день воскресный, будут причащаться с патриархом (Константинопольским) Пречистых Таин». На это св. Максим, простой монах, могший думать, что он остался единственным христианином, веровавшим, как он веровал, ответил словами, которые следовало бы сейчас написать золотыми буквами для всех истинно-православных христиан: «Если и вся вселенная начнёт причащаться с патриархом, я не причащусь с ним». Всё это весьма ясно изложено в житии св. Максима (под 21 января) (Иеромонах РПЦЗ Серафим Роуз. Из журнала «The Orthodox Word», ноябрь-декабрь 1974 г.).
1Тим.1:7 – «желая быть законоучителями, но не разумея ни того, о чем говорят, ни того, что утверждают».
Ис.8:20 – «[Обращайтесь] к закону и откровению. Если они не говорят, как это слово, то нет в них света».
Зах.14:6 – «И будет в тот день: не станет света, светила удалятся».
Рассуждения Александра абсолютно недуховы. Серафим получше его рассуждает, но и он сути дела минует. Катакомбные-то уткнулись в православие, в моления, а Слово Божие у них не работает. Я среди них жил, молился и трудился. Краснов-Левитин утверждает, что у катакомбников в 70-х годах было 8-12 епископов. В действительности же не оказалось ни одного. Ничего от первоапостольских христиан у них и не было, они знали только «таиться и бегать».
Деян.8:4 – «Между тем рассеявшиеся ходили и благовествовали слово».
Деян.12:24 – «Слово же Божие росло и распространялось».
Деян.13:49 – «И слово Господне распространялось по всей стране».
2Фесс.3:1 – «Итак молитесь за нас, братия, чтобы слово Господне распространялось и прославлялось, как и у вас».
«Яйцо не учит курицу! Не учит!» –
Кудахчет полкурятника с рассвета,
И к вечеру в гнезде яичек куча:
«Нам, яйцам, на учёбу взять патенты?»
По осени горланят петушки,
Цыплёнком курочку уже не посчитаешь;
Кому-то к празднику в хозяйские горшки,
С гостинцами поехать много дальше.
Смешно смотреть на юных крикунов,
Спорливых до бестактности дурацкой,
Перетолковывает толкованье вновь
Старообрядчество, зарывшееся в ряску.
Что спорить, и о чём? Не торопясь,
Открыть Писания, где семьдесят семь книг;
Змей семиглавый не раскроет пасть,
Хвост подожмёт и сгинет в пропасть вмиг.
Смиренно перед старшими склонись,
Почти Апостолов, пророков самых дальних,
Учителей вселенских – наша жизнь
В сравненье с их лишь наглость и нахальство.
Чего кудахтать и плевать в соборы
Вселенские, поместные и дальше,
Не лучше ли в них обрести опору,
Пред ними в старости я – несмышлёный мальчик.
Гиганты духа расправлялись с плотью,
Вникая день и ночь в слова Писанья.
В сравненьи с Иеронимом, известным полиглотом –
Сегодняшние переводчики – с поджатыми хвостами.
Я перенял у святости почти что всё,
Чем славен перед ближними под старость,
То Златоуст мне ласково несёт,
А то Феофилакт на кухне всем на зависть.
Пусть буду я зародышем в яйце,
Наседкою прогретый – послушаньем,
Тогда мы в церкви беспрекословно все,
Не на хвосте собачьем с блохами и вшами.
14.02.06. ИгЛа