Открыто предавшиеся своим страстям не только не страшатся наказания, назначенного священными правилами, но и дерзают над этими правилами глумиться. А именно, они превратно толкуют их и искажают сообразно со своей страстной волей, чтобы в угоду страсти, по словам Григория Богослова17, им не только не нести ответственности за совершенное зло, но и само зло казалось Божественным. Апостольское правило говорит: освященный золотой или серебряный сосуд или завесу да не присваивает более никто для собственного употребления, ибо это беззаконно; если же кто-либо окажется в этом уличен, да будет наказан отлучением. Ссылаясь на это правило в оправдание собственных беззаконий, они утверждают, что не следует считать достойными извержения тех, которые честной покров святой трапезы или какое-то другое из священных облачений перешивают в одежду для себя, и даже тех, которые святую чашу – о, нечестие! – или честной дискос и т. п. используют для собственных нужд или оскверняют! Ведь они заявляют, что правило признает справедливым, чтобы впадающих в это отлучали, а не извергали. Но кто потерпит столь великое искажение и нечестие? Правило подвергает отлучению тех, кто освященные предметы только берет для своего пользования, а не совершенно похищает, – а они освобождают от извержения тех, кто совершенно расхищает Святое Святых и святотатствует там. Они также считают, что не заслуживают извержения те, которые оскверняют честные дискосы или священные чаши, используя их для обычной пищи по собственному рассуждению, хотя это явное осквернение и очевидно, что поступающие так подпадают не только извержению, но и обвинению в крайнем нечестии. Поэтому святой Собор определил подвергать совершенному извержению тех, кто святую чашу, или дискос, или лжицу, или честной покров, или так называемый возду́х, или вообще"18" что-либо из находящихся в алтаре священных и святых сосудов или облачений похищает ради собственной выгоды или употребляет с несвященными целями, ибо одно из этих действий есть осквернение, а другое – хищение святого. А тех, кто берет, для себя или для других, не на священное употребление сосуды, освященные вне алтаря, или облачения, правило отлучает, и мы отлучаем вместе с ним; тех же, кто совсем похищает, мы подвергаем осуждению как святотатцев.
(Апост. 72, 73; Григория Нис. 8.)
Согласно 73 Ап. правилу, содержащемуся в настоящем правиле, подлежит отлучению (άφορισμψ) всякий, кто берет из церкви, для домашнего употребления (εις οίκείαν χρήσιν), какую-либо освященную вещи). Это Апостольское правило своеобразно толковали некоторые, привыкшие пользоваться лично, или для внецерковных целей, церковной утварью, и в этом, по словам 8 правила Григория Богослова, до того извратились, что считали зло добром. Ссылаясь на упомянутое Апостольское правило, они оправдывали таковых, указывая, что не подлежат извержению (καδαιρέσει), а только отлучению (άφορισμψ) даже и те, которые из облачения святой трапезы делают себе платье, святой чашей пользуются в домашнем обиходе, вообще присваивают себе церковные вещи, не обращая внимания на то, священные ли это предметы (ίερά και αγία αράγματα), или вещи, служащие для украшения или содержания церкви. Против таковых, извративших смысл упомянутого Апостольского правила, восстает настоящее правило. Оно делает различие между употреблением в домашнем обиходе некоторых церковных вещей и присвоением себе этих вещей, причем последнее называет кражей, хищением, ограблением церкви, и, разъясняя и дополняя смысл означенного Апостольского правила, подвергает полному извержению всякого, кто осмелится взять и себе присвоить какую бы то ни было церковную вещь и, следовательно, осквернить ее, ибо таковые относятся к разряду ιερόσυλων (sacrilegorum), святотатцев; а отлучению правило подвергает тех, которые находящиеся вне алтаря и служащие для украшения или других надобностей церковные вещи употребляют, не присваивая их себе, для не церковных, не святых целей, тех, следовательно, которые не могут быть названы в строгом смысле слова – ιερόσυλοι.
73-е правило св. Апостолов говорит: „сосуд златый или сребряный освященный, или завесу, никто уже да не присвоит на свое употребление. Беззаконно бо есть. Аще же кто в сем усмртрен будет: да накажется отлучением“. Пользуясь сим правилом, некоторые понимали его в превратном и искаженном смысле, именно говорили, что обращающего святые вещи, каковы бы они ни были, в собственное употребление, должно отлучать, а не извергать. Настоящее правило, осуждая тех, кто так понимал правило апостольское, различает с одной стороны – обращающих святое на обыкновенное употребление, с другой – и самые священные вещи. Одни из них, говорят (отцы), употребляются во святилище, каковы: священный дискос, потир, облачения всесвятой трапезы, и все подобное: другие служат к внешнему украшению храма, каковы: светильники, разные привески в храме и другое подобное. Тех, кто берет на свою нужду или доставляет другим, и таким образом обращает на обыкновенное употребление что либо, принадлежащее храму, правило определяет отлучать; ибо, говорит собор, об этих именно предметах, как освященных простым приношением в храм, и дает постановление апостольское правило. Но кто берет какой нибудь предмет из принадлежащих святилищу и присвояет его, или обращает на обыкновенное и не священное употребление, тех (собор) повелевает извергать. Ибо присвоить себе такие предметы значит похитить святое или совершить святотатство, а воспользоваться ими и обратить на обыкновенное употребление, значит осквернить святое: за то и другое по справедливости назначается виновным извержение. Впрочем и тех, кто похитит что-нибудь из утварей или облачений, то есть одежд, находящихся во храме вне алтаря, дабы извлечь из того пользу себе, настоящее правило осуждает, как святотатцев.
Восхищающие для собственной корысти святый потир, или дискос, или облачение, или лжицу, или так называемый воздух, или вообще что нибудь из священных сосудов, или одежд, или употребляющие их на несвященное употребление, должны быть извержены. Ибо одно значит – осквернить, а другое – совершить святотатство. А которые обращают на несвященное употребление для себя самих, или для других, употребляющиеся вне святилища, сосуды или одеяния, должны быть отлучены; кто же совсем похищает, да будет осужден как святотатец.
Некоторые, похищая священные вещи и обращая их на обыкновенное употребление, например переделывая облачение св. престола в одежду, и подвергаясь за это извержению, ссылались на 73-е апостольское правило, в котором говорится: „сосуд златый, или сребряный освященный, или завесу, никто уже да не возьмет на свое употребление; если же не так, да будет отлучен“, и хотели, чтобы они были наказаны только отлучением. Посему настоящее правило говорит, что те, кои восхищают для собственной корысти и обращают на обыкновенное и несвященное употребление какой-нибудь святой сосуд из находящихся в святом алтаре, должны быть извергаемы; а тех, которые обращают на несвященное употребление, или другим дают для подобного употребления, священные сосуды и одеяния, служащие вне алтаря, определяет подвергать отлучению; похищающих же оные – осуждает как святотатцев. Если это так, то некто спросил: значит, правило это определяет нечто большее против апостольского правила? Решение. Апостольское правило дает предписание только о тех, кои делают священные предметы обыкновенными, а никак не о тех, которые присвояют; а настоящее правило – о присвояющих, или оскверняющих, или обращающих их на простое употребление; поэтому первое наказывает согрешившего только отлучением, а последнее – извержением, назначая более тяжкое наказание. Таким образом правила говорят о различных прегрешениях, почему определяют и различное наказание; ибо один, говорит (настоящее) правило, только осквернил священное, но не переделал оное; а другой похитил и злоупотребил, почему и должен быть подвергнут извержению. Еще кто-то спросил: почему правило, говоря в конце о священных предметах, находящихся вне алтаря, делающих их обыкновенными отлучает, а похищающих осуждает как святотатцев? Оно должно бы сказать, что и последние извергаются. Решение. Извергать похищающего и осуждать его как святотатца – одно и тоже; потому что и святотатец лишается чести, а за лишением чести следует и извержение; прочти еще 2-ю главу 2-го титула настоящего собрания, которая пространнее учит о священных сосудах и приношениях (в церковь), и заметь, что там написано, а в особенности прочти 21-ю главу 2-го титула 5-й книги Василик, сущность которой изложена Фотием во 2-й главе 2-го титула настоящего собрания.
Некоторые, искажая правило Апост. 73, отлучающее тех, кто пользовался для обычных и несвященных действий священным сосудом или облачением, говорили, что не заслуживают извержения те, кто использует облачение со святой трапезы себе на сорочку или другую одежду или использует для собственных нужд или же оскверняет несвященным употреблением святую чашу и честной дискос и прочие божественнейшие сосуды, находящиеся в алтаре, поскольку апостолы только отлучают делающих это, а не извергают. Итак, настоящее правило определяет, что говорящие так искажают апостольское правило и по собственной страсти его перетолковывают. Ведь если правило отлучает тех, которые не похищали, но лишь брали для несвященного употребления сосуды, освященные вне алтаря простым посвящением храму, – неужели те, которые и похищают, и оскверняют несвященным и нечистым употреблением то, что принадлежит Святому Святых, т. е. чаши и божественные дискосы и т. п., с помощью чего совершаются внушающие трепет Таинства, не должны не только быть извержены, но и дать ответ за свое крайнее нечестие? Итак, тот священнослужитель, который похитит находящиеся в алтаре святые сосуды или облачения или использует их для несвященной цели, несомненно, должен быть извержен, поскольку это хищение есть, скажем так, «святохищение» (ἁγιοσυλία), т. е. хищение гораздо большее по сравнению с просто святотатством, а это несвященное употребление – поругание и осквернение святынь. Тех, кто находящиеся вне святого алтаря сосуды или облачения употребляет для собственных несвященных целей или отдает другим для того же, и апостольское правило, и мы отлучаем(19); а тех, кто совершенно их похитил, мы подвергаем осуждению как святотатцев.
Прочти и Апост. 73.
Иже служебныи святыи потирь, или блюдо, или индитию, или лжицу, или глаголемыи аер, рекше воздух, и просто рещи, аще едино что от священных сосуд, или от покрывал, себе на прибыток восхищающе, или на потребу не священную раскажающе, да извергутся: ово убо оскверняюще, ово же священная крадуще. Аще же сущые вне олтаря церковные сосуды, или завесы, или одеяние висящее в церкви на потребу не священну взимающе себе, или инем дающе, да отлучатся. Аще же отнюдь восхищают, яко святотатцы да будут осуждени.